Федюнинский

Сейчас дивизия полковника Гладышева, уткнувшись в прочную немецкую оборону, остановилась перед Гжатском. Она простоит здесь еще почти год и только 6 марта 1943 года освободит город и продолжит наступление на запад, очищая от оккупантов смоленскую землю. В конце августа 1943 года дивизия войдет в Ельню. Дальше пойдет уже под именем 29-й гвардейской краснознаменной Ельнинской стрелковой дивизии. Последние бои, уже с другим командиром дивизии, проведет на берегу Балтийского моря в Курляндии. Какое-то время после окончания войны полки дивизии квартировали в Эстонии, а затем были передислоцированы в Ельню. В Эстонии и Курляндии будет воевать и Федюнинский, но пути их больше не пересекутся.

В эти же дни в 5-ю армию поступило пополнение. Распределяли новоприбывших по соединениям и частям в зависимости от специальности, образования, возраста, национальности, боевого опыта. И вот на дороге командующему встретилась колонна. Старший колонны, майор, доложил: маршевый батальон в количестве двух тысяч бойцов движется в распоряжение 3-й гвардейской стрелковой дивизии.

— Национальный состав? — спросил Федюнинский майора.

— В основном казахи и киргизы, — ответил тот.

Командующий приказал майору построить батальон на лесной полянке.

— Большинство не понимают по-русски, — пояснил майор.

— Ничего. Назначьте в каждой роте переводчика.

Федюнинский забрался на поваленное дерево, поднял руку:

— Товарищи бойцы! Я — командир Пятой армии генерал Федюнинский. Отныне вы будете служить в Третьей гвардейской дивизии этой армии. Эта дивизия гвардейская, а значит, самая лучшая в нашей армии. Она воевала еще на Халхин-Голе, отличилась под Москвой. — После каждой фразу Федюнинский делал паузу, чтобы переводчики успели донести до личного состава своих рот смысл сказанного. — Дорожите честью служить и воевать в такой дивизии!

Батальон слушал внимательно. Командарм снова поднял руку:

— У кого есть вопросы и претензии?

Из строя вышел высокий широкоскулый боец.

— Есть претензия! — сказал он и оглянулся на своих товарищей; те с надеждой смотрели на своего делегата, по всему было видно, что он должен был высказать генералу то, о чем они уже переговорили в ротах. — Товарищ генерал! Перед отправкой на фронт бойцы не получили ни чая, ни табака!

Претензия была неожиданной. Командующий оглянулся на майора. Тот стоял вытянувшись в струну. Батальон тоже молчал.

— Это верно, товарищ генерал, — снова заговорил боец. — Мы действительно не успели их получить! Как воевать без чая?

Федюнинский знал, что такое уроженец Средней Азии — чай для него дороже обеда.

— Хорошо! Обещаю вам, что, как только прибудете в дивизию, сразу получите и табак, и чай. Даже ваш любимый кок-чай постараемся достать и приготовить!

По рядам прокатилась волна одобрительного гула.

— А пока могу угостить вас папиросами, — сказал командующий. — Только у меня с собой всего две упаковки по двести пятьдесят штук. На каждого по целой папиросе не хватит.

— Ничего, товарищ генерал, мы поделимся по-братски! — раздались радостные голоса во взводных колоннах.

Адъютант принес папиросы, и Федюнинский раздал их солдатам. Бойцы тут же закуривали. И через минуту голубоватый табачный дым загустел над лесной полянкой. Все пятьсот папирос, разделенные на две тысячи бойцов, были зажжены одновременно.

Машина командующего обогнала колонну. Маршевому батальону предстояло пройти еще 15 километров. Времени для исполнения обещания у Федюнинского оставалось немного. Но когда роты вошли в село, где располагались тылы 3-й гвардейской стрелковой дивизии, их ждал обед и чай.

* * *

На Западном фронте стояло затишье. Обе стороны приводили себя в порядок после изнурительных зимних боев. Принимали пополнение, проводили перегруппировку, совершенствовали оборону. Наводили переправы, мосты, сорванные паводком, строили дороги. В частях и подразделениях шла боевая учеба. Артиллерия противника время от времени производила огневые налеты, по большей части по ложным целям. Саперы работали день и ночь, заполняя макетами танков и орудий лесные поляны и опушки лесов и таким образом имитируя сосредоточение боевой техники и вооружения. Наши артиллеристы отвечали. Во время затишья всегда много работы у разведки и снайперов.

Из журнала боевых действий 5-й армии:

«5.6.42 г.

За период с 1.5—31.5.42 г. снайперами и снайперскими артиллерийскими расчетами уничтожено 1269 солдат и офицеров противника.

Из них 474 солдата и офицера уничтожено снайперами.

Лучшими снайперами оказались:

108-я сд — красноармеец Рогов — 42 солдата и офицера пр-ка;

108-я сд — красноармеец Романов — 36 солдат и офицеров пр-ка;

108-я сд — красноармеец Голицын — 35 солдат и офицеров пр-ка;

19-я сд — ст. сержант Вертитнев — 26 солдат и офицеров пр-ка;

144-я сд — красноармеец Акуличев — 21 солдат и офицер пр-ка;

144-я сд — командир отделения Гордлик — 20 солдат и офицеров пр-ка;

144-я сд — красноармеец Филимонов — 18 солдат и офицеров пр-ка»[37].