Федор Черенков

Существует клише: дескать, «футбольные» браки часто распадаются после окончания карьеры главы семьи. Потому что кардинально меняется образ жизни, уходят мирская слава и все внешние атрибуты, которые к ней прилагаются. Потому что, в конце концов, советский футболист годами жил на базе, за него почти всё решали «отцы-командиры», и с семьёй он виделся крайне лимитированно. А тут — другая жизнь, где нет мяча и надо искать себя заново.

Если подходить к вопросу формально, исходя только из дат, то напрашивается именно такой вывод. Но где настоящая человеческая жизнь — и где оторванные от неё бездушные штампы? Если бы вы послушали Ольгу и Анастасию Черенковых, посмотрели им в глаза — не сомневаемся, пропустили бы через себя всю их беду. И пронесённую Ольгой через десятилетия, ничуть не утраченную любовь.

Однако мы не собираемся — да, собственно, и не имеем никакого права — вставать в этой ситуации на чью-либо сторону. На то она и глубоко личная, чтобы в неё не лезли люди извне. Чего, к большому сожалению, многие в современном мире не понимают.

Мы ведь и Ирину слушали. Она о Фёдоре говорила тоже с любовью и трепетом, вспоминала крохотные трогательные детали. Этого не сочинишь, не изобразишь. Как не вычеркнешь из жизни и двадцать с лишним лет, которые они уже после окончания его карьеры прожили вместе. И ей тоже пришлось несладко, и она (один из нас сам тому свидетель) обзванивала десятки его друзей и знакомых, в отчаянии звонила во все колокола: Феде надо помочь, он не хочет лечиться... Будет такое делать равнодушный, циничный человек?

Не копаться в деталях случившегося в 92-м, не делить окружавший нашего героя мир на белое и чёрное — наша принципиальная позиция. Нам видится, что так будет честнее и светлее по отношению к светлому человеку Фёдору Черенкову.

Безусловно, те годы — с 78-го по 92-й (когда был оформлен развод) — стали наиболее яркими в жизни Фёдора Фёдоровича. Потому что он прежде всего футболист с большой буквы. Но ведь он жил ещё 20 с лишним лет! И мы не можем пройти мимо тех двух десятилетий.

...А тогда они с Гладилиным открыли товарищество с ограниченной ответственностью. Рассказывает сам Валерий Павлович: «С ветеранскими делами ездили. Как все в то время — турнирчики, поездки... Какой это бизнес? Назвать так нельзя. Чем сейчас ветеранское движение в “Спартаке” занимается — это то же самое. Поездки разные. Просто в этом мероприятии участвовали и артисты. Саша Барыкин, Крис Кельми, Володя Кузьмин. Приходили, играли вместе, потом небольшой концерт устраивали. Футбол с артистической наклонностью. Как “Старко”».

Этот коллектив, мы добавим, назывался «Звёзды спорта». «Там, — продолжал Гладилин, — участвовали Лариса Латынина, Лена Карпухина — из девушек. Игорь Александрович Нетто ездил, Валентин Бубукин, Георгий Ярцев, Юрий Гаврилов. Приглашения были, приезжали именитые люди, играли в футбол, давали небольшое представленьице с концертной программой».

Действительно, на фоне последующих многомиллиардных успехов отечественных предпринимателей подобные мероприятия смотрелись чем-то несерьёзным.

Только Фёдор-то вообще ни в чём подобном не участвовал никогда! Ему бы, по совести, проще было бы оказаться среди выпускников Горного института где-то в благословенном Приэльбрусье. Или, например, на Урале. А тут — деньги вкладывать, что-то подписывать... Люди пытались перейти из одного времени в другое, не теряя, по сути, ничего.

Так, например, по воспоминаниям той же второй супруги Фёдора Ирины, место бухгалтера в компании заняла девушка, которая все вопросы записывала на листочке и уверяла: «Я спрошу у тёти». Тётя, возможно, и понимала в предмете, но бухучёт — дело конкретное, требующее оперативного, компетентного решения. Зачем брали девушку? Так попросили знакомые знакомых. А Черенков разве откажет?..

Здесь уместно привести свидетельство известного и уважаемого болельщика Альберта Ермакова, который однажды спросил Черенкова: «Я же вижу, что на поле ты один, а в жизни другой. Где чувствуешь себя лучше?»

Фёдор ответил: «Я живу, Альберт, только на поле. Вышел с поля — и теряюсь».

Эта фраза, пожалуй, лучше всего отражает всю жизнь Черенкова после футбола.

В общем, не остался он с прибылью. Хуже — прогорел. Ведь тёти тётями, а вектор товарищества был нацелен на увеселение сограждан. А вспомним самое начало 90-х. Тогда «крутиться» нужно было: не до праздников.

Фёдор остался без денег. А чем их заработать, если не футболом? С другой стороны: какой, вообще говоря, футбол? Годичный простой, возраст, никуда не пропавшие душевные и физические боли.

Так что болельщики не надеялись на возвращение кумира. Первое российское чемпионство прошло мимо него.