Федор Чижов

Монополизация государством кредита вступала в противоречие с потребностями предпринимательских кругов. Перестраиваемая на капиталистический лад экономика предполагала включение в орбиту частной инициативы и кредитную систему страны. В статье М. Степанова «Необходимость частных банков в России», опубликованной в «Вестнике промышленности», в этой связи говорилось: «…дела внутренней торговли страдают от недостатка оборотного капитала; в то же время свободный капитал до того толкается в двери какого-нибудь нового, менее нужного и менее полезного акционерного общества, что приходится гнать его силою. Отчего же у нас так делается? Оттого, что нет надежного посредничества между свободным капиталом и внутренним торговым делом; оттого, что у нас нет ни частных банков, ни частных банкиров… которым капиталисты могли бы вверить некоторую часть своих свободных капиталов для правильного помещения их в такие частные и верные дела, от которых была бы оборотная польза и капиталисту, и торговому сословию…» ^[356]

Именно в тот самый момент, когда совершался поворот к новому этапу экономического развития России, в финансовой системе страны царил настоящий хаос. К 1859 году вследствие выпуска необеспеченных кредитных билетов стоимость бумажного рубля упала до 83,5 копейки, а в последующие годы — в среднем до  2/3 рубля. Грамотный финансист и дальновидный прогнозист, Чижов в «Вестнике промышленности» и «Акционере» не раз поднимал вопросы, связанные с состоянием государственных финансов. «Если принять, что наш кредитный рубль упал на 10 с лишним процентов, — писал он, — то, следовательно, на 10 % правительству приходится за все платить дороже, и отсюда затруднения финансовые и дефицит… Для удовлетворения нужд государственных придется опять или к займам прибегать во всех разнообразных их видах, или к новым налогам; и в том, и в другом случае <это ведет> к отягощению народа, потому что новые налоги тогда только легко выносятся, когда растут источники налогов… когда возвышается податная… способность народа, когда возбуждаются к жизни дремлющие народные богатства, усиливается обращение народных ценностей и промышленность твердым, спокойным путем идет вперед. Но это немыслимо при расстроенной денежной системе и отсутствии прочной монетной единицы» ^[357].

Чижов призывал правительство немедленно взяться за реформу денежного обращения и предлагал конкретные меры по стабилизации отечественной валюты. Повышению курса рубля, по его убеждению, способствовало бы, во-первых, прекращение выпуска ассигнаций; во-вторых, образование положительного сальдо во внешнеторговом балансе страны.

К доводам Чижова в пользу конкретных мер по урегулированию денежного обращения прислушалось правительство Александра II. «Когда вышли четырехпроцентные непрерывно-доходные билеты, — вспоминал Федор Васильевич, — все журналы встретили появление их с восторгом. Я же в самых более нежели умеренных… выражениях (1859, № 5, стр. 132) предсказал, что они не могут пойти успешно, но непременно пошли бы, если бы при определенном их погашении проценты по ним платились звонкою монетою. Последствия оправдали слово в слово мои предвещания. Правительство выпустило такие билеты, называемые в торговле металлическими… В 1859 году (№ 10, стр. 10), когда не было еще и помину о понижении мелкой серебряной монеты, я писал и даже дал полный расчет тому, что у нас непременно будет исчезать разменное серебро до тех пор, пока временно из 84-пробного оно не перейдет в не столь высокопробное. В то время на меня напали даже самые дельные журналы, но прошедшего (1861. — И. С.)года само правительство сделало так, как я писал больше чем за год до его распоряжений» ^[358].

Министерство финансов во главе с Михаилом Христофоровичем Рейтерном рассматривало операцию по стабилизации валюты как дело первоочередной важности. Однако оно отказывалось замечать очевидное: существующую взаимосвязь между денежным обращением и финансово-экономической ситуацией в стране. Не накопив необходимых средств для укрепления кредитного рубля и возлагая надежды исключительно на заграничные займы, Рейтерн в 1862 году слишком поспешно приступил к осуществлению денежной реформы с явно недостаточным металлическим разменным фондом. В результате 5 %-ный займ в Лондоне увеличил внешний долг России на 15 миллионов фунтов стерлингов. Чистый же доход от этой операции в размере 94 миллионов рублей не удалось полностью обратить на усиление разменного фонда, так как большая часть полученной суммы ушла на покрытие образовавшегося бюджетного дефицита. В итоге металлический разменный фонд накануне реформы по укреплению денежной системы составил лишь 120 миллионов рублей, тогда как бумажных денег в обращении находилось свыше 700 миллионов.