Федор Толстой

Академия художеств давала прекрасную подготовку живописцам и скульпторам. «Для изучения женских форм и красот форм античных греческих статуй я ходил рисовать с них в античные галереи Академии, ...восхищаясь изящною красотою форм и позами этих превосходных произведений древности, я не мог не увлечься ими... Я полюбил и самую Грецию того времени, я стал читать и изучать все, что было писано об нравах, обычаях, образе жизни внешней и домашней этого знаменитого, с необыкновенно изящным вкусом, образованнейшего в то время народа...»[1 Записки графа Ф.П. Толстого. М., 2001, с. 132-133.] - писал Толстой в воспоминаниях. Восхищение и преклонение перед культурой античности сохранялись в душе Толстого всю жизнь.

Цикл занятий Академии художеств, рассчитанный на годы, Толстой освоил в несколько месяцев. Тогда же он познакомился с Орестом Кипренским, замечательным рисовальщиком, в творчестве которого особенно ярко звучали ноты романтизма. Его советы, помощь, да и просто общение, возможно, не только помогли Толстому овладеть классическим рисунком, но и проникнуться идеалами романтизма: осознать значимость человека, независимо от его сословного положения, и ценность индивидуальности, творческой личности, которой дано то, что не дано обычному смертному, - способность жить вдохновением, «божественным озарением», творить свободно, не подчиняясь правилам и нормам. Желание осознать себя, выразить собственные чувства и эмоции вызвали в начале XIX века всплеск интереса к редкому ранее жанру - автопортрету.

Автопортрет. 1804

Акварель

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Самый ранний автопортрет Толстого датирован 29 мая 1804 года. Морской офицер представил себя светским, изящным молодым человеком в штатском - он уже окончил полный курс в Академии художеств, он - великолепный наездник, прекрасный танцор, которому знаменитый Шарль Дидло прочил блестящую артистическую карьеру; страстный охотник биться на рапирах, которые требуют не только проворства, но большей тонкости и умения угадывать в глазах и выражении лица намерения противника.

Круг его интересов обширен. «Я чувствовал, что мне много не доставало, - вспоминал Толстой. - Корпусное учение могло только доставлять просто порядочного флотского офицера, а не образованного человека, а мне хотелось быть образованным, и поэтому я употребил все средства, чтобы ознакомиться с людьми, отличающимися по наукам, и посещать публичные лекции»[¹ Э.В. Кузнецова. Ф.П. Толстой. М., 1 977, с. 15.]. Толстой изучал политэкономию, историю, физику, химию, зоологию, археологию. Он не только с восторгом читал, но и изучал литературу, стал членом всех литературных обществ. Он познакомился с Иваном Крыловым, Василием Жуковским, Николаем Гнедичем, Николаем Карамзиным. По воскресным вечерам у молодого офицера собирались приятели, умные образованные, стремившиеся, как и он, быть полезными любимому отечеству. Автопортрет кажется свидетельством поворотного момента в судьбе - вскоре после его создания Толстой подал в отставку.

Он мечтал служить в кавалергардском полку, но император Александр I, познакомившись с работами Толстого, предложил юноше избрать деятельность скульптора, заметив, что кавалергардов много, а талантов мало. «Это предложение более всего согласовалось с моею привязанностью к художествам и с твердыми принятыми мною правилами быть по службе обязану только самому себе полученными наградами и повышениями, а отнюдь не с помощью протекции и покровительства, для чего я был слишком горд»[² Записки графа Ф.П. Толстого, с. 142.], - писал Толстой. Для дворянина даже статская служба, за исключением дипломатической, считалась занятием неблагородным. Решение графа Толстого посвятить себя искусству ошеломило светское общество, вызвало настоящий скандал.

Нептун. 1800

Акварель

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Вилла на озере и обгорелый край бумаги. 1796

Акварель

Государственная Третьяковская галерея, Москва

«Не только что почти все наши родные (окроме моих родителей), но даже и большая часть посторонних нам господ вооружились против меня за то, что я первый из дворянской фамилии, имеющей самые короткие связи со многими вельможами, могущими мне доставить хорошую протекцию, и имея титул графа, избрал для своей деятельности дорогу художников.

И везде говорят, что я, унизив себя до такой степени, наношу бесчестие не только своей фамилии, но и всему дворянскому сословию»[³ Там же, с. 149.], - вспоминал Толстой.

Молодому мастеру пришлось преодолевать негодование общества, неприязнь и непонимание некоторых коллег-скульпторов, пережить много горьких минут. Без состояния, без службы он в течение двух лет зарабатывал на жизнь, вырезая из воска модели для гребней и брошек, и старая няня, единственная поддержка его в эти трудные годы, продавала на рынке эти модели.