Феечка. Еще один разговор о любви (СИ)

Только позже я узнал, что доверенные отца похитили Самиэль и заперли ее в одном из многочисленных подвалов моего же замка. Но где именно, я не узнал никогда. Наемники исчезли. Отец, под моим давлением, разыскивал их, но ни их следов, ни их семей не нашел. Тогда я начал исследовать подземелья, все еще надеясь на что-то, но все без толку. Иногда мне казалось, что любимая где-то совсем рядом. Тогда я долбил стены, искал хоть какие-то намеки на тайные переходы. И — ничего. Я даже не знал, на самом ли деле тогда во время ритуала появилась Самиэль или это был лишь ее призрак.

О происшествии на церемонии долго еще говорили мои подчиненные. Я чувствовал осуждающие взгляды и перешептывания за спиной. За год я поменял весь гарнизон — не было никаких моих сил слушать их претензии. О словах Самиэль я долго вспоминал, но присутствие рядом моей супруги не давало оснований назвать их пророческими. И вот теперь ее нет. Она умерла, подарив мне наследника»…

Старый лорд поднял голову и задумался. Фрей с интересом рассматривал отца. Не так-то часто увидишь на его лице признаки растерянности.

— Отец, моя мать также умерла при родах?

Он медленно кивнул, не глядя на сына.

— Она не любила тебя?

— Я не собираюсь обсуждать с тобой женщину, подарившую тебе жизнь.

— Так я и знал… У твоего отца была жена, которая его не любила. И это спасло ее жизнь. У тебя тоже. А умерли они, потому что не могли не любить своих сыновей. Мы прокляты, отец!

— Это все твои домыслы, сын. И не надо делать поспешных выводов.

— Неужели ты не понимаешь, — Фрей схватился за голову, — мне нельзя жениться!

— Не говори глупостей! — старый лорд поднялся из кресла, обогнул большой стол и вплотную подошел к сыну. — В конце концов, совсем не обязательно, чтобы она тебя любила! А наследник у меня должен быть!

— Ты понимаешь, что этим обрекаешь девушку на смерть?

— Иначе умрет наш род, а это куда страшнее. И чтобы больше глупых разговоров о проклятии я не слышал!

С тех пор Фрей больше не ездил к своей нареченной. Он вообще не мог на нее смотреть, да и как можно общаться с девушкой, обреченной на смерть. Тем более, если она тебе нравится. Так продолжалось до тех пор, пока она не отметила свое совершеннолетие. С супружескими клятвами Фрей тянул до последнего: то его Властитель вызвал, то от карательного похода будущий Хранитель восточных границ отказаться не смог, то вообще слег с тяжелой болезнью. Это он-то! С детства умевший регенерировать любую поврежденную клетку.

Наконец старому лорду такие прятки сына от женитьбы изрядно надоели. Тем более, что невеста выказывала явное намерение поскорее стать супругой «уважаемого и горячо любимого Фрейдалиона». Старый лорд каждый раз слушал эти ее слова, произносимые тоненьким звенящим как колокольчик, голоском и радовался, что они — абсолютная ложь. Трупа невесты ему видеть не хотелось.

После очередной вылазки в людские земли старый лорд поставил вопрос ребром: или Фрей женится, или знать он его больше не хочет. То есть, лишит и имени, что равносильно изгнанию из Светлого Леса, и наследства — любимого родного замка. И Фрей сдался.

Он был нарочито груб с прекрасной невестой, ставшей ему женой. Он не обращал на нее внимания, избегал исполнения прямых супружеских обязанностей, вообще старался не подходить к ней на выстрел лучшего лучника. Жена, так и остававшаяся девой, долгие дни, потом месяцы, потом годы ждала нерадивого мужа, не смея даже подумать об измене. Она тайком плакала в одинокой постели, утром умудрялась-таки скрыть следы ночных горестей, а вечером, на приемах и тихих семейных ужинах блистала своей неземной красотой.

А потом она умерла. Так же внезапно, как и все предыдущие девушки. Фрей не мог понять, что могло произойти. Он приходил в их совместную спальню, ставшую лишь ее комнатой, сидел, понурившись, в кресле и корил себя за то, что не отказался от невесты, когда это еще было возможно. Четвертая смерть! В какой-то момент ему даже показалось, что он начинает сходить с ума. Они являлись ему, стояли и укоризненно смотрели, будто ждали объяснений, до тех пор, пока Фрей не нашел спрятанный в будуаре жены ее девичий дневник. Первым порывом было выбросить эту надушенную книжицу в огонь камина, но потом он все же решился взглянуть, чем же жила его супруга в последние годы.

«…Мне даже кажется, что его подменили. Ведь когда-то он был весел и нежен. А его пальцы… Меня бросает в дрожь, как вспоминаю их. Как он прикасался к моим рукам… Его губы… А как озорно он подмигивал, косясь на отца! Я думала, что буду счастливейшей из всех замужних дам Светлого леса…»

«Леди Кларисия уж так напрашивалась ко мне в гости. Но я отказала ей. Она теперь в свете говорит: „Замуж вышла и все: прежняя дружба забыта“. Она, наверное, считает, что я счастлива и не хочу делиться своими радостями. А я просто не хочу, чтобы она видела моего мужа, его холодность, его ненависть».

«О, Богини! Говорят, он стал таким, после смерти девушек. Значит, он лгал мне, что никого кроме меня не любит? Он любил одну из них! И теперь его сердце разбито! И мое тоже!»