Феечка. Еще один разговор о любви (СИ)

Рейстаниэль… Мой эльф, моя любовь, моя боль. Я старалась вообще не думать о нем, но вчерашние слова Самиэль вновь породили в душе бурю. Условие выполнено… Но как? Почему он так легко предал меня? Я слышала звуки из поцелуев… Мерзко. И как он смеялся, когда Ягнида метала молнии… Я же видела все это… И воспоминания до сих пор мучают меня.

Фрей предлагает остаться, но для чего? Выйти за него замуж и всю жизнь вспоминать того, другого… Не честно! Рано или поздно самому Фрею это надоест. Он достоин любви, тем более сейчас, когда проклятия больше нет. Я улыбнулась, вспомнив, как они сладко спали, когда я утром заглянула в их комнату: Фрей и Лисса. Она двумя ручонками обнимала его руку, а он изогнулся вокруг нее, будто даже во сне желая уберечь от всего плохого.

Можно было бы пуститься в путешествие. На земле много горя и проблем. А если уж мне так легко удается с ними справляться, то сколько бы я могла принести радости! Но мне страшно… Я боюсь остаться в одиночестве, как тогда, когда только появилась здесь. Может, действительно, пора подумать и о себе.

Я взошла по широкой мраморной лестнице Храма и погрузилась в его прохладу и полутьму. Здесь, наверное, было много помещений вне главного зала, но все они оставались незримыми для того, кто сюда приходил. Меня встретил большой зал в виде треугольной пирамиды. Каждая грань посвящена одной из Богинь. В самом низу — алтари для подарков, над ними — изображения юных прекрасных дев. Они будто парят над землей, изгибаясь в танце, и соединяясь руками в самом верху.

— О, Богини, — прошептала я, упав перед ними на колени, — я, скромная ваша дочь, ваше дыхание и ваша десница, обращаюсь с просьбой…

Я замерла в ожидании ответа. Гулко потрескивали толстые свечи, выставленные у алтарей, играли на сквозняке их языки пламени, дымился в самой выси фимиам, и только моя тень во множестве падавшая на стены, прямо к ногам Богинь, оставалась неподвижной. А вдруг Богини не ответят? Эта мысль поразила меня как кинжал предателя: неожиданно, обидно и больно. И даров-то осталось…

Я поднялась, сняла кольцо и положила на главный алтарь посреди залы.

— Это все, что смогла я уберечь! — и я вновь опустилась на колени.

Воздух вдруг сгустился и зазвенел. Прямо с потолка, оттуда, где сплетаются руки Богинь, посыпались сверкающие искры.

— Алечка, Алечка… — пронесся прямо надо мною легкий ветерок.

— Дитя наше! — прикосновение, будто поцелуй в лоб.

— Мы ждали тебя! — с такой неожиданной нежностью.

И снова по кругу:

— Твоя боль не исчезла, а лишь увеличилась!

— Твоя душа не запятналась грязью!

— Наши дары ты использовала не ради своего счастья!

— Проси! — приказали все три голоса как один.

Я пришла сюда, я обдумала свое решение, почему же сейчас так непросто озвучить свою просьбу? «Надежда!» — поняла я. Пока я здесь, а не в своем раю, во мне живет надежда, что все изменится, что Рей найдет меня, примчится и объяснит свое поведение, что я вдруг прощу его и буду счастлива! Я даже улыбнулась от этого понимания, а потом снова погрузилась в темноту отчаяния. Рей не придет! Уже больше недели прошло со времени гибели ведьмы. Неделя — достаточное время, чтобы найти меня, чтобы попросить прощения. Но он даже не подумал это сделать! Опять в носу защипало, а на глаза навернулись слезы.

— Смелее, Алечка! — ветер прошел сквозь меня, забрав и тоску, и боль.

— Я хочу вернуться! — почти прокричала я. — Я хочу вновь стать феей и жить в волшебной стране и никогда не вспоминать ни о Рее, ни о том, что произошло со мною.

— Хорошо, дитя мое, — вновь легкий поцелуй, и я закрываю глаза.

— Ты забудешь! — меня обволакивает теплое облако и я начинаю падать, падать куда-то вверх.

Дикое отчаянное «Нет!» несется мне вслед. Я открываю глаза и вижу внизу высокого довольно красивого мужчину с длинными светлыми волосами, огромными синими глазами и ямочкой на подбородке. Он стоит у входа в Храм и протягивает ко мне руки.

«Кто он?» — спрашиваю я себя и не нахожу ответа, а потом легко улыбаюсь и засыпаю.

* * *

— Алечка! — Силь была так же великолепна как всегда. — Водопад ждет!

Феечка сладко потянулась, выпорхнула из кровати, разминая невесомые крылышки.

— Ах, Силь! — она потерла кулачками глазки, — мне снился такой удивительный он!

— И что же ты видела?

— … Не знаю, — Алечка скорчила умильную рожицу. — Вот только что помнила… Что-то важное для меня…

— Так бывает, — Силь погладила ее по солнечным волосам, — но если не помнишь, значит, это не так уж и важно!

Наставница все утро порхала вокруг Алечки. Она так соскучилась по своей девочке! Все три месяца Силь тайком следила за ее мытарствами, то смахивая слезу, то от ужаса закрывая глаза. А каково пришлось самой Алечке! Нет! Силь ни за что не станет напоминать о том, что случилось!