Феечка во френдзоне (СИ)

Деревья откликнулись шуршанием листвы. Надо же. Я ведь даже и Пожелание толком не высказала, а магия откликнулась. Все изменилось. Я изменилась. Значит это все-таки правда: влюбленная фея — это канал, по которому льются силы природы. Я коснулась кустов. На них проклюнулись темно-бордовые бутоны, которые на глазах раскрыли лепестки. Воздух наполнился медовым ароматом.

— Маша! Пст-т-т! Маша!

Я вздрогнула, выпрямилась и испуганно завертела головой. Выпучила глаза, заметив движение в фонтане:

— Маргарита Романовна?!

— Да не ори ты! Сюда иди! — прошипела пожилая русалка, высовываясь из подсвеченной бликами воды.

— Маргарита Романовна, и вы здесь?

— А где мне еще быть, душечка? — ядовито поинтересовалась русалка, шлепнув по воде хвостом. — Я, чай, не лохушка последняя, на интересы собственные мне не наплевать. Все ищут — и я ищу. Ты же вот тоже не фестончиками в своем бутике любуешься.

— Я здесь по работе, — привычно пробормотала я. — По другой работе. По… разной.

Маргарита Романовна бдительно осмотрелась по сторонам и, отмахнувшись от моих оправданий, деловито зашептала:

— Не будем бодягу разводить — сразу к теме. Слухи ходят, Короля местного клана, Алика, инквизиторам сдали. Или не инквизиторам, а Дозору. По какой статье, не знаю. Не суть. Извести хотят Алого. А инквизиторы на него давно зуб точат, еще с тех пор, как он от родительского клана отделился. Про охотников я вообще молчу. Та свора за интерес работает, души человечьи спасает. Кто их просит только? Тьфу на них.

Я пропустила мимо ушей выпад нежити, насторожилась и кивнула:

— А кто хочет Алого убить, вы не в курсе?

Русалка поманила меня костлявой рукой с перепонками. Когда я наклонилась (признаться, с некоторой опаской — еще свежо было воспоминание о письме с угрозами неизвестному осведомителю), прошептала:

— Кто-то из его бывшего гарема. И не просто донорка заштатная, а из обращенных — из тех, кому он вечную жизнь подарил, но Королевой так и не сделал.

Я почему-то даже не удивилась. Женщины, с которыми расставался Алик, его или боготворили, или ненавидели. А трон манил многих подружек Алого.

— Ты ведь с Аликом неплохо ладишь, Маша.

— Ну… как сказать.

— Так и скажи — поговори, предупреди, — встревоженно забормотала русалка.

— Вы меня за этим подозвали?

— А зачем же еще?

— А откуда такая забота? Дорецкий, вроде как, тоже за монетой охотится. Зачем вам помогать конкуренту?

Маргарита Романовна заметно смутилась:

— Ну, душечка… тут такое дело. Алик всем нелюдям дал возможность искать артефакт с ним на равных. Полная свобода. Что хочешь, мол, то и делай. Где хочешь, там и ищи. Я вот, например, по водной части — в пруду, так он весь в моем распоряжении. Сирин наш, Сергей Сергеевич, по ночам совой оборачивается, по чердакам рыскает. Змейки Валькины в зарослях промышляют. Виверна наша, Ольга, тоже при делах. Два условия Алый поставил. Первое — никаких подстав. Второе — хозяева не должны ни о чем догадаться. Как по мне, так справедливо. Если Короля изведут раньше срока, кто нас прикроет? Маги набегут, сами хабар вздернут, тогда всем нашим стараниям полный амбец.

— Я предупрежу Олега, — пообещала я. — Только есть одна проблема: заказчик уже, возможно, тут, в поместье. Он охотника нанял… или, получается, она. А охотник, к счастью, дело завалил и втюхался, — своеобразный говорок русалки с оттенком уголовного жаргона оказался заразным, да и проще было так объяснять. — Одна я могу не справиться.

Маргарита Романовна невозмутимо кивнула:

— Братву предупрежу. Разберемся.

Раздался громкий всплеск. Я посмотрела в бассейн — русалка исчезла. Я не стала рассказывать ей о том, что артефакт — выдумка. Тогда Алика никто не станет защищать. Это только кажется, что вампиры неуязвимы. Осиновый кол в сердце как был, так и остается главным оружием охотников за упырями. А можно еще голову отрубить посеребренным мечом, я видела, как из мешка Стаса торчала гарда с характерным плетением. Или оторвать, голову, но для этого нужно самому быть упырем с огромной силищей.

Пока мы болтали с Маргаритой Романовной, стемнело. Я двинулась к пруду, надеясь, что Алик поймал свой закатный свет, а его еще не поймал какой-нибудь другой охотник, нанятый заказчиком (или заказчицей, если верить слухам) «про запас».

Дорогу мне преградила горничная Танечка, та самая миленькая и пухленькая — объект гастрономических вожделений Сержа (кстати, а где он сам?).

— Госпожа Ромашкина, — мило улыбаясь, проговорила горничная. — Вас зовет господин Никанор.

— Кто? — я была так поглощена мыслями о Дорецком, что не сразу сообразила, о ком говорит девушка.

— Господин Жуковский, — уточнила она.

— А где он сам?

— В доме. Там возникла какая-то внештатная ситуация. Господину Жуковскому срочно требуется ваше присутствие, сам он отлучиться не может. Он просил передать слово «улика».

— Хорошо, спасибо, — проговорила я.

— Следуйте за мной, я вас проведу.

— Нет необходимости. Я знаю, где комната господина Жуковского.

— Он не у себя. Следуйте за мной, — Танечка снова любезно улыбнулась.

Я оглянулась на фонтан и пошла за девушкой.