Феерия для другого раза I

Поэтому они и явились вдвоем… Клеманс и ее сынок… Так легче… Я не часто слушаю радио, но больные мне рассказывают… Они в Ванве весь день слушают «Убийственные волны»! Приемники включены на всю мощность! Окна открыты настежь! Ну, давай же! «Боши разбиты! Составляйте собственные списки!» О, в Ванве люди с крутым характером… и в Безоне*[7] тоже! мои пациенты!.. и здесь, на Холме! даже в моем собственном доме!.. я вам об этом еще расскажу… они приехали, чтобы присутствовать при неизбежном… Клеманс и ее сын… Парень не осмелится меня пришить, вот так прямо, без обиняков! без разговоров… пух! Может, небольшой револьверчик?… Он щупает карман… Не думаю… Он скрытен, высокомерен, но не дурак… Нужно быть полным идиотом, чтобы убить человека в упор… Тут требуется некоторое исступление, фанатизм… у него же нет мании… Я бы почувствовал… Если б они пришли втроем или вчетвером, они бы довели друг друга до исступления… но в одиночку он беспомощен, вот и все… придурок!

– Прыщик, малыш?

У меня вскочил на подбородка прыщ, размером с ноготь, я его трогаю… У него тоже полно прыщей…

– Ты их расчесываешь?

– Как?… Как?… Как?… – он испугался… все понятно…

– Дерьмо! – раскрякался, что утка, – как, как, как…

Я знаю, что говорю, этот малый может с легкостью убить, но только в компании четырех или пяти таких же, как он. Черт! Зачем же они приехали из такой дали? Чтобы вступить в права наследования? Может, убедиться, что я уже убит?… они подумали… И поэтому они здесь, простофили?… удивлены?… Клеманс подвигла на это, наверное, страсть? старая влюбленность? хотела меня предупредить? У нее умиленное лицо… но это долго не продлится! Двадцать радиостанций каждый день выносят мне приговор…

Ах, дорогая Клеманс! Ах, дорогой Марсель! Ах, дорогой Малыш!.. Ничего, кроме воспоминаний!.. Придут ли они уронить слезу на мою могилу?… меня четвертовали, бросили собакам… Собаки сейчас голодные… не то, что хозяева! Это звучит в каждом сообщении, на всех радиоволнах! Под прямым прицелом в час «X» гнусное чудовище! вздыхать не время!

В результате Клеманс и ее парнишка явились несколько преждевременно… Они хотят всех опередить, опередить толпу… и что за беда, что знакомы со мной всю жизнь, что мы были членами одной семьи после 14-го! Парень, затаившись в углу, в полумраке, рассматривает книжки, в конце концов, это мои полки… Уж Клеманс наведет тут порядок! Никаких разбросанных повсюду книг! Нет! Я сам их никогда не убираю! Они же пришли ко мне как «будущие наследники»… Ох, как у Клеманс мрачно! ее intérieur[8]… О черт, я начинаю выходить из себя! И вообще, я слишком добродушен! Парень! Веревка! Браззавиль! Гильотина! Наследство! Да пошли они все с их любопытством! Я смотрю на Клеманс, я прекрасно вижу… не осталось ни капли былой красоты… опухшая, в морщинах, мертвенно-бледная… Мне хочется сказать ей: уличная девка, ты всего лишь толстая грязная шлюха! Мне плевать! На тебя, на твоего мальчугана! черт вас всех побери!

Они жаждут грязи! Они пришли поглазеть на смертника, которого завтра повесят, она сама почти труп, она… сочащаяся гнилью дряхлая развалина, старая климактеричка! Желчь! Плоть женщины оплывает, как воск, прогорклое сало тает, течет, обтекает, сочится под нее! преисполненные яда мерзавки, кровотечения, фибромы, жировые отложения, вздувшаяся печень, мольбы… Конец восковых свечей ужасен, конец дам тоже… Месса окончена…*[9] Выходите! Выходите! Нечего ухмыляться!..

И вот они тут, оба… Ну и?… Ну и?… Они говорят? не говорят? Чего они хотят, в конце-то концов? Прочь! У них не надолго хватило смелости!

– Убирайтесь! Вон!

Я их подталкиваю…

Никакого ответа!

Мы не вчера познакомились, я хочу сказать, Клеманс и я… уже тридцать два года, я считал…*[10] тридцать два года заслуживают уважения… Здание, которому тридцать два года, – впечатляет! Собаки подохли, лифт не работает, консьержка превратилась в старуху… Я ищу для вас сравнение… потрепанность…