Фея из Голливуда

— Я пришла по любви. Я полюбила тебя сразу и…

— Нет! — выкрикнул Пит, сильно побледнев. — Мне не нужна твоя любовь! Мне больше не нужна любовь никакой женщины!

— Знаю, — тихо ответила Фея. — Но я не могу разлюбить тебя только потому, что ты этого хочешь Я люблю тебя, а ты сегодня причинил мне такую боль, о которой я даже не могла помыслить.

Пит ясно дал понять, что она никогда не заменит его жену. И что хуже всего, он дал согласие на ее участие в фильме, только чтобы успокоить свою больную совесть. Все это время Фея думала, что Пит ей не верит. И она никогда не простит его за то, что он не сказал ей правду про ту ночь в отеле.

— Я знаю, что обидел тебя, — сказал Пит. — Поэтому это должно кончиться.

— Под «этим» ты подразумеваешь наш роман?

— Да.

Слезы застилали глаза, и казалось, в грудь ей вонзили нож, но Фея была согласна с Питом. Сейчас ей стало казаться, что она почти ненавидит Грейс Смит, которой раньше так восхищалась.

— Считай, что все кончено, — прошептала она.

Пит остановил машину перед отелем и взглянул на нее:

— Только и всего?

Фея вскинула голову.

— Мой отец ортопед, и он всегда мне говорил, что легче всего чистый перелом без осколков. Уверена, то же самое можно сказать и о сердце.

— Фея!

— Не трогай меня! — Она отпрянула.

Пит уронил руки на сиденье.

— Я не хотел причинить тебе боль, Фея.

— Тогда почему ты все-таки это сделал?

— Наверное, потому, что причинять людям боль удается мне лучше всего.

Фея взглянула на него:

— Пит…

— Вам осталось сниматься всего неделю. Думаю, будет лучше для всех, если я на время уеду в Лос-Анджелес.

Лучше для него, потому что тогда он забудет, что когда-то знал Фею Гриффитс. И лучше для нее, потому что ей не придется умирать каждый раз заново при взгляде на него.

— Тогда прощай, — сказала Фея.

— Да.

— Никаких долгих проводов? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Ты такая красивая…

— Довольно! — Чувство собственного достоинства в который раз одержало верх. Если Пит когда-нибудь подумает о ней, то пусть вспоминает только хорошее. А его было немало. — Ты вскружишь мне голову своими комплиментами. Желаю тебе удачи, Пит. Я бы пожелала тебе счастья, но, думаю, ты не отыщешь его, пока живешь с призраком.

— Фея…

— Я не стану извиняться. Ты живешь с призраком!

— С воспоминаниями, Фея… Они сводят меня с ума.

— Понимаю.

— Сомневаюсь. Может быть, когда-нибудь…

— Не надо, Пит! Ты же знаешь, что у нас нет надежды.

— Можно мне поцеловать тебя в последний раз?

— Если тебе этого хочется.

— Очень…

Их губы слились в поцелуе, и Фея все крепче и крепче прижималась к нему. Из груди у нее вырвались сдавленные рыдания. Ей так хотелось умолять Пита не оставлять ее, взять ее с собой в Лос-Анджелес и забыть обо всем на свете. Но она не могла.

Пит первым разжал объятия и отстранился от нее.

— Нам было так хорошо вместе, Фея. Все дело во мне. Только держись подальше от Стоуна, ладно?

— От Грегори?

— Не уверен, что он не вынашивает планов мести. А когда я уеду…

— Я позабочусь о себе, как делала это все двадцать шесть лет, — отрезала она, распахивая дверцу машины. — Грегори Стоуну меня не испугать!

— И все равно будь осторожна.

Фея с силой захлопнула дверцу, резко повернулась и зашагала к отелю, кивая по пути знакомым и чувствуя спиной, как серый «БМВ» развернулся и поехал прочь, унося Пита из ее жизни.

Когда Фея добралась до номера, в ее глазах стояли слезы. Пит не любит ее! Не любит… Но зачем страдать? Мама считает, что ни один мужчина не стоит страданий. Она посоветует ей взять себя в руки, как сделала это шесть лет назад после случая с Грегори. Но Пит совсем другое дело! И при одной мысли о том, что они больше никогда не увидятся, Фея была готова упасть на кровать и разрыдаться.

Фея плакала и бормотала во сне, призывая его, мечтая, чтобы он обнимал ее, как все предыдущие ночи. Но Пита не было, и ее отчаяние становилось все сильнее.

Внезапно ей приснился сон. Будто она на необитаемом острове и там так жарко, что одежда начала душить ее. От жара она не могла дышать!

Фея никак не могла понять, почему даже во сне Пит не придет ей на помощь. Жар становился все более нестерпимым. Фея проснулась и вскрикнула от ужаса, увидев крадущиеся к постели языки пламени и дым, такой густой, что она закашлялась. Вот почему этот сон!

Когда Фея выбралась из кровати, огненная дорожка побежала по ковру к ней, и она уже не могла отвести взгляда от оранжевого сияния. Внезапно дверь оказалась где-то очень далеко, но это был единственный шанс на спасение. Стоило Фее сделать шаг, как огненные языки лизнули ее, и она закричала, увидев, что загорелся подол ночной рубашки. Фея принялась тушить пламя, но тщетно, и она побежала к двери, чувствуя, как огонь обжигает ей ноги, и осела на пол, когда боль стала невыносимой. Прежде чем потерять сознание, Фея успела схватиться за ручку двери, и тут пламя сомкнулось вокруг нее.

Глава 13

Фею разбудила боль, и она застонала.

— Все в порядке, милая. — Над ней склонилась мать. — Не шевелись.

Да, это голос матери, но какой-то странный! Должно быть, она спит. Или умерла?