Читаем Фея из Кореи (СИ) полностью

   - Ты точно двинулась на своем Романе, Самойлова. - Отбивалась Инка вполсилы, косясь на приближавшихся к ним попутчиков, уже справивших свои дела. - А теперь все - делаем то, ради чего вылезали из автобуса.

   На обратном пути подруга огорошила еще одной новостью:

   - Кстати, жить ты, кажется, тоже будешь с ней.

   - С кем, - не поняла Лиза, уже мечтающая о долгих прогулках с возлюбленным под яркими южными звездами.

   - С царицей Клеопатрой! С кем! Проснись и пой, тормоз! С этой желтолицей!

   - Почему я-то?

   - А кто еще, не Роману же с ней жить в одной комнате?


   И тут до Лизы кое-что начало доходить. Действительно, ведь они с Инкой оказались в списке счастливчиков, едущих к морю, в последнюю очередь - поэтому у них и были самые неудобные места в автобусе. Из ранее набранной группы лучше всех английский знал действительно Роман, но он сам частенько списывал сочинения по инглишу у Лизы, так что кому и сосуществовать с иностранкой - так только ей.

   К сожалению, до Лизы дошло только это соображение, а не какое-нибудь еще. Она обеспокоено тронула подругу за руку:

   - А как же ты?


   Инка прыснула:

   - Да уж приютит кто-нибудь, не волнуйся! С однокурсницами этой узкоглазой поселюсь. Я тут с ними пообщалась: говорят, характер у нее скверный. И не стерва вроде бы, но так глянет, что мороз по коже. А общается только с избранными.

   Заметив испуг подруги, брюнетка продолжила:

   - Но ты не переживай - найдешь с ней общий язык.


   Вспомнив теперь, как пыталась этот самый общий язык найти, Лиза горестно вздохнула. Пребывая в воспоминаниях, она незаметно дотащила себя и свою поклажу почти ко входу в столовую. По пути с ней поравнялась высокая стройная фигура, в которой скиталица узнала изгнавшую ее Чан или Джон. Та окинула ее изучающим взглядом и слегка улыбнулась.


   "Есть контакт!" - подумала Лиза. Она решила, что кореянка просто устала с дороги и не сразу поняла, о чем ей говорили, а теперь, освежившись, раскаялась и готова принять Лизу как соседку.


   Открыв рот, чтобы поинтересоваться, наконец, точным именем этой непостоянной особы, Лиза недоуменно уставилась на обращенную к ней спину. Эта надменная девица танцующей походкой прошла мимо и вспорхнула на небольшое крылечко.

   - Дверь! Придержи, пожалуйста, дверь! - крикнула было Лиза, но дверь за черноглазой мисс Надменность, издевательски скрипнув, закрылась.


   "Вот тебе и дружба народов! Вот тебе и портрет восточной феи. Да это демон какой-то! То есть демоница. Или правильно говорить "демонесса"?" - недоумевала про себя юная художница. Нет, она нарисует эту зазнайку в виде египетской мумии. Стройное высокое тело, замотанное в безобразные серые с подтеками бинты, так что на обмотанной тряпками голове будут сиять только яркие черные звезды глаз. И все равно будет красиво, ее даже наряд покойника до нашей эры не испортит, эту Чан или Джон, чтоб ей быть здоровой!


   Затащив по ступенькам на возвышение свои вещи, девушка остановилась перед препятствием в виде наполовину прозрачной пластиковой двери, из-за которой уже доносились запахи еды, может быть не дивные ароматы, но вполне сносные, а для голодного человека даже соблазнительные. На ее удачу дверь открывалась внутрь помещения. "Уж эту-то крепость я штурмую!" - пообещала сама себе Лиза и изловчилась толкнуть сумки впереди себя. Этот таран сработал более чем успешно. Гнев, помноженный на голод, и вес багажа вытолкнули бедняжку по скользким белым плитам, покрывающим пол, прямо в центр большого, довольно уютного зала. Законы инерции неумолимы ко всем, даже к неплохим художницам, и Лиза, пошатнувшись, приземлилась вперед носом сверху горизонтально упавшего чемодана, героически поймав вытянутыми руками сумку с красками и прочим скарбом. Почти перед ее глазами оказались ноги, обтянутые уже виденной сегодня бирюзовой тканью.


   - Чуть свет уж на ногах - и я у ваших ног, - почему-то выпалила девушка и глупо хихикнула. "Как будто эта восточная принцесса читала Грибоедова! Даже смешно!"

   - Что-то я сомневаюсь, что твое горе от большого ума. - Издевательски невозмутимо пропел уже знакомый голос.


   Вокруг раздались смешки, быстро превратившиеся в дружный хохот. Лизе было очень стыдно, особенно оттого, что все это произошло на глазах у Романа, сидевшего неподалеку. Ну и оттого, что перед несостоявшейся соседкой ударила лицом почти в грязь.


   Неожиданно высокая незнакомка нехотя, почти что двумя пальцами, как что-то грязное и неприятное, взяла тяжелую сумку из стиснутых Лизиных рук.

   - Поднимайся и ищи свое место, а то официантки от смеха подносы с едой пороняют и все останутся голодными по твоей милости.


   Встать без сумки оказалось довольно просто.

   - Мое место рядом с тобой! - дергая чемодан, чтобы поставить его на колесики, буркнула Лиза под нос, но все вокруг наблюдали за их разговором, затаив дыханье, и ее ответ незамеченным не остался. Как результат - новая порция смешков, к которым еще добавились и свистки. Да уж, повезло. Приди Лиза минут на пятнадцать позже, никто бы ее и не заметил. Все бы уже сидели и дружно жевали.

   - Молодец, Самойлова! Сразу к делу!

   - А я вам говорил, что она из этих!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза
Мои эстрадости
Мои эстрадости

«Меня когда-то спросили: "Чем характеризуется успех эстрадного концерта и филармонического, и в чем их различие?" Я ответил: "Успех филармонического – когда в зале мёртвая тишина, она же – является провалом эстрадного". Эстрада требует реакции зрителей, смеха, аплодисментов. Нет, зал может быть заполнен и тишиной, но она, эта тишина, должна быть кричащей. Артист эстрады, в отличие от артистов театра и кино, должен уметь общаться с залом и обладать талантом импровизации, он обязан с первой же минуты "взять" зал и "держать" его до конца выступления.Истинная Эстрада обязана удивлять: парадоксальным мышлением, концентрированным сюжетом, острой репризой, неожиданным финалом. Когда я впервые попал на семинар эстрадных драматургов, мне, молодому, голубоглазому и наивному, втолковывали: "Вас с детства учат: сойдя с тротуара, посмотри налево, а дойдя до середины улицы – направо. Вы так и делаете, ступая на мостовую, смотрите налево, а вас вдруг сбивает машина справа, – это и есть закон эстрады: неожиданность!" Очень образное и точное объяснение! Через несколько лет уже я сам, проводя семинары, когда хотел кого-то похвалить, говорил: "У него мозги набекрень!" Это значило, что он видит Мир по-своему, оригинально, не как все…»

Александр Семёнович Каневский

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи