Фея Лоан (СИ)

И вдруг понял, отчего взъярился на тэн - Эйфия.

Горец был силен, здоров, фантастически быстро восстановился после того как Эринния забрала его и-цы. И все это богатство стояло здесь, находилось далеко от нуждающейся в помощи Феи, помогало не ей.

Что-то отразилось в лице и глазах парня и насторожило Семена. У него появилось чувство, что Констант еле сдерживается, чтобы не расплакаться как ребенок навзрыд, с криками вымещая мутящие его душу обиды и претензии. Что-то угнетало его, разъедало как ржа железо и проникало болью во взгляд.

- Что тебя крутит? - спросил тихо Семен. Парень развернулся и пошел к выходу, кинув на ходу:

- Сам вызвался. Шесть ударов и получишь!

Мужчина шагнув за юношей повернул его к себе за плечо:

- Чего бесишься?

И Константа прорвало. Этот незатейливый жест тэн стал последней каплей в чаше его терпения - Лоан ударил его как женщина хама - ладонью по щеке. Специально. Нет большего унижения, чем показать ничтожность оппонента, прировняв его мало к рабу так еще и не к мужчине.

Семен скривился, не сообразив, что Констант унизил его:

- Не знал что ты девчонка.

Парня вовсе это разозлило: недалекий раб перевернул все с ног на голову, переложив оскорбление с себя на господина!

Лоан вскинул кулак, желая избить наглеца, но Семен перехватил его руку, завернул за спину и прижал парня к стене:

- Экий ты задира. Не обламывали видать.

- Я убью тебя! - пообещал сквозь зубы парень.

- Я это уже раз двадцать слышал. Долго беситься будешь или все же возьмешь себя в руки и начнешь не эмоциями - головой думать?

Невыносимо! Тэн смеет учить господина! Давать советы сыну императора!

И дельные советы.

Констант зажмурился, ткнувшись лбом в стену:

- Отпусти, - приказал глухо.

- Вот и помогай им, - покачал головой Лазарь, покачиваясь, подходя к спорщикам. Семен выпустил парня и придержал мужчину от падения:

- Пошли отсюда, - предложил и оба направились к выходу.

- Я вас не отпускал! - напомнил Констант.

- А ты попробуй удержи, - с неприязнью глянул на него Колмогорцев. Эринния открыла выход, пропуская землян в коридор, смущенно улыбнулась им и, робея, покосилась на Лоан. Тот зубы сжал от злости.

- Не вздумай вымещать свою дурость на других, - посоветовал ему Горец. - Врагов наживешь от глупости, а после долго их обилию удивляться станешь. Лучше спать ложись, малыш. Сон лучшее лекарство от многих неприятностей.

И вышел.

"Малыш"? Да кто он такой этот Горец! Как он смеет так себя вести с сейти, лявры его раздери! - грохнул кулаком о стену парень. Эринния головой качнула:

- Вы раздражены сейти. Вам бы не мешало отдохнуть.

И эта туда же!

Константа перекосило. Он вылетел из каюты как ядро из пушки.

После он долго думал, отчего все же не наказал дерзкого раба и успокоил свое самолюбие тем, что обладателям столь сильного Ка как у землянина не стыдно подчиниться. И признал что Горец не смотря на отличия от флэтонца, возмутительность манер поведения, импонирует ему. Видно Модраш послал мужчину на дорогу Константа, и ясно - не зря, а вот зачем - можно не думать - все равно узнает рано или поздно.

Свое раздражение Констант все же сорвал - на капитане. Они серьезно повздорили и разошлись совершенно недовольные друг другом.

Ночью парень попытался связаться с сестрой, чтобы хоть немного успокоиться, но на связь никто не вышел, и Константа вновь одолело раздражение и маята. Он взбивал кулаками подушки, мял простыню, метался по постели, и так и не заснул, доведя себя до пика эмоционального напряжения. Только утренний душ немного привел его в себя и заставил здраво мыслить.

Семен промаялся день, промучился ночь. Мысли о Фее были неотступны и то толкали в бездну ревности и разочарования, то открывали просторы сладких грез. Ему бы поспать, а не спится - Фея мерещится и так явно, что он слышит запах ее волос, ощущает прохладу локонов под пальцами и нежность кожи. Глаза приоткроет - никого и тоска сердце рвать начинает.

К утру у мужчины было одно желание - как можно скорее встретиться с девушкой и поставить точку на своих безумствах. Если забыла - вырвет ее из своего сердца, если помнит - уберет любого кто встанет меж ними. Плевать на ее родню и их планы, плевать на разницу во взглядах, мышлении, менталитете, национальности, статусе.

На все ему ровно. Только бы обнять ее, снова ощутить биение сердца у своей груди, тепло ее дыхания на своей коже, трепет тела под своими руками и услышать тихое смущенное "нэй" в ответ на попытку поцеловать ее. Теперь, зная отчего она не желает с ним целоваться, Семен не станет слушать Фею, и никто никогда не коснется ее, ни в чем не будет она нуждаться - он даст ей все. Он, и никто больше.

Глава 42

Утром Рэйсли навестил Эйфию.

Прошел в покои девушки, сел у окна внимательно поглядывая, как служанки расчесывают прекрасные волосы его дочери.