Фея мёртвого города

- Нам очень жаль, что данным... данным... - Маше никак не удавалось подобрать нужное слово,

- кондитерским изделием глубоко задели ваши чувства.

Я успела заметить, как при этих словах на ее лице дрогнула усмешка, но девушка нашла в себе силы продолжить.

- Мы никоим образом не хотели оскорбить вас данным фаллическим символом, и надеюсь, вы сможете отнестись к данной ситуации с небольшой долей иронии. - Мне тут же вспомнился анекдот про 'похохотали и баиньки', но к моему ужасу его видимо вспомнила и Маша, потому что она нервно закусила губу, сдерживая смех.

- Произошло недоразумение, ошибка. - Я смотрела в их лица и не видела понимания или сочувствия. - Наши сокурсники перепутали коробки.

- Это была неудачная шутка, леди, - подал голос мужчина, сидевший к нам ближе всего. - Я на вашем месте думал бы об учебе.

- Мы стараемся, - ответила подруга, не отводя своих глаз от торта. - Просто решили подкрепиться сладким, сахар полезен для мозговой активности.

- Мы еще раз извиняемся. Такого не повториться.

- Очень на это надеюсь, - ответил преподаватель, смотря на нас так уничижительно, что мы должны были превратиться в жалкую горстку пепла.

- Так мы можем забрать его? - спросила Маша, указывая на кондитерское изделие, хотя в этом жесте и не было необходимости.

- Это отправится в мусорку. Можете идти.

- А...

Я кивнула и рывком вытащила подругу из ненавистного кабинета. Только в коридоре мне удалось перевести дыхание. Может, все прошло не так уж и страшно. Но будущее становилось все темнее и непрогляднее.

- Ну, конечно же, в мусорку. Сами наверняка съедят его. Мелкие засранцы, - причитала подруга, пока мы возвращались в аудиторию.

- Он нас уничтожит, - вторила ей я, расстроенная настолько, что готова была провалиться сквозь землю, чтобы никто не видел моего позора. - Он нам этот торт будет припоминать весь семестр.

- Возблагодарим Бога, что с нового года его заменит другой преподаватель. Иначе от нас ничего бы не осталось.

- Не думаю, что он нас вообще что-то останется и за полгода. Он уж постарается.

- Прости, Ась, я хотела как лучше.

- Злой рок, - ответила я, останавливаясь перед дверью в аудиторию. - Когда-нибудь в старости мы будем над этим смеяться и пересказывать внукам.

- Мне кажется, это станет легендой факультета, - усмехнулась подруга. - Еще никто не додумывался дарить учителям торт с пенисом. Я чувствую себя настоящей хулиганкой. Так,

девичник в силе?

- Шутишь? Я выжата как лимон. Лучше перенесем до лучших времен.

- Знаешь, беспроигрышный способ избавиться от всей этой грязи, что на нас вывалили -

напиться.

- В другой раз. Сегодня я, наверное, лучше поработаю в больнице, чтобы отвлечься.

- Как знаешь, - передернула плечами подруга, разом погрустнев еще сильнее. - Но помни, что от девичника тебе не отвертеться.

- Только без эротической выпечки, пожалуйста, - простонала я, потирая виски. - Я теперь на торты нормально смотреть не могу. - А я бы от сладкого не отказалась. Плюс один - пара действительно сорвана.

Глава 7

Мы всегда готовы пойти на риск, более того, мы только и ждем удачного момента, чтобы

забыть обо всех правилах и ограничениях, удерживающих нас в тесной клетке. Нам хочется, чтобы кто-то подтолкнул к краю, дал карт-бланш на все безумства, которые рождаются в

нашей воспаленной фантазии. В итоге мы оказываемся перед выбором - стать этим безумцем, отвергаемым обществом, или сойти с ума от безвыходности и обреченности. Так к чему на

самом деле стремится человек: к самосовершенствованию или саморазрушению? Что из них

имеет больший смысл?

В больнице царила мрачная тишина, я шла по широкому коридору, пытаясь избавиться от ощущения, что все вокруг вымерли, оставив меня одну на целой планете. Ночная смена сползлась в ординаторскую, попивая кофе и смотря какой-то сериал по крошечному телевизору.

Но так было даже лучше - я не терпела посторонних глаз.

В детском отделении вовсю хозяйничала беспросветная темнота - отбой объявили более двадцати минут назад. Все мирно спали на своих узких кроватях, укрывшись тонкими потрепанными одеялами и прячась от яркого уличного фонаря, стоящего прямо под окнами. Я тихо прошла по палате, стараясь никого не разбудить, и остановилась у дальней стены, где, свернувшись калачиком, лежала маленькая девочка - Оля или Олененок, как называла ее мама.