Фея мёртвого города

Теплый ветер кружился рядом, следуя шаг в шаг, гул голосов и сигналы машин даже в чем-то успокаивали, словно говоря, что мир никогда не стоит на месте, чтобы не тревожило тебя изнутри. Мне не сразу удалось расслышать тихий звон, как предупреждение, пускающее по коже цепь мурашек. Что-то было не так - мир расплылся, словно в замедленной съемке, так, что я могла рассмотреть каждую деталь. За мной кто-то шел - холод пронзил позвоночник, добравшись до затылка. Чей-то взгляд не отрывался от меня, настолько тяжелый, что я прогибалась под его весом, клонясь к земле. Дышать стало трудно, словно грудь сдавили невидимые тиски. Мне пришлось ускорить шаг, но преследователь не отставал, вместе со мной обходя зазевавшихся прохожих. На миг я оглянулась, так ничего и не заметив, лишь мелькающие фигуры, сливающиеся в одну серую массу. Никто не замечал моей паники, просто отходя в сторону и отступая дорогу. Как удивительно, что в толпе можно чувствовать себя абсолютно одинокой и беззащитной. Люди напоминали манекенов - без лиц, без чувств, без мыслей.

Я бежала вперед, на ходу пытаясь вспомнить хоть одно место, в котором могла оказаться в безопасности. Дом. Только там. Сейчас даже присутствие в нем Марка не казалось уж столь напрасным. Страх заставлял сердце биться чаще, его стук вызывал в теле дрожь, то и дело сбивая с шага. Это было что-то интуитивное, за пределами разума. Я знала лишь то, что не могла останавливаться, и что преследователь не собирался делать того же. Самый короткий путь лежал через ненавистную мною стройку, и у меня не было времени на размышление - да или нет. Насколько близко маячило спасение? Каких-то пять минут хорошего бега, но разве я была хорошим спринтером? Раскаяние по поводу любви к высоченным шпилькам пришло слишком поздно. Мысли путались, став быстрее меня, не позволяя сосредоточиться на чем-то одном.

Я свернула, даже не осознав, что отдаляюсь от шумных улиц, окруженная безликим пустырем.

Страх только подгонял, но асфальтированная дорога закончилась, сменившись каменистой тропинкой, шпильки начали вязнуть в тягучей глине, замедляя меня. За спиной отчетливо доносились шаги, становившиеся все ближе, звук, которых смешивался со стуком моего сердца.

Резкий толчок в спину нарушил мое равновесие, я запнулась, пролетев несколько метров вперед и упав на мелкую гальку, чувствуя, как острые камни впиваются в ладони. Мне удалось найти в себе силы, чтобы подняться, когда ноги скользили по земле, поднимая в воздух облака едкой пыли. А потом... потом я совершила самую большую ошибку в своей жизни - обернулась. В двух шагах от меня стоял высокий мужчина в черном похоронном костюме, застыв молчаливым силуэтом. Солнцезащитные очки скрывали глаза, делая его еще менее похожим на человека.

Задыхаясь, я схватилась за сердце, которое стало работать рывками, вызывая резкую боль, а потом отступила на шаг. Правый каблук не нашел опоры, медленно опуская все ниже. Позади была пропасть, но мне удалось понять это уже слишком поздно, когда руки взметнулись вверх, в поисках поддержки, а мир начал переворачиваться вверх дном. Я падала, запоздало вспоминая, что этот котлован был здесь больше года, глубокий и заполненный огромными валунами.

Последовал удар, резкая боль, а потом темнота.

Глава 11

'Наша жизнь состоит из бесчисленного количества маленьких шагов, которые мы делаем на

ощупь, полагаясь только на свою интуицию. Резкие подъемы и спуски, ямы и различные

преграды - все это готово нас сломить, сбить с истинного пути, заставить упасть и больше

не подняться. Никто и не предполагает, куда это приведет, в райские сады или к обрыву, на

дне которого полыхает огонь. Но мы не можем отступить, ведь с каждым нашим шагом

прежняя дорога исчезает, превращаясь в прах, так, что нам уже никогда не понять, какой

неверный поворот привел нас сюда' .

Сознание вернулось неожиданно и резко, словно перезагруженный компьютер - начали медленно загружать файлы: слух, странная тяжесть в ногах, боль в шее. Последними стали восстанавливаться воспоминания, обрывками, неясными бессвязными картинками. Я даже не пыталась двигаться, чувствуя, что это плохая идея, из горла вырвался мучительный стон. Во рту пересохло, а язык еле шевелился, отчего все слова превращались и бессмысленный шепот.

Слева раздался шорох, и я постаралась сосредоточиться на нем, ощутив чье-то присутствие. В ноздри ударил резкий запах мужского одеколона, довольно знакомого.

- Илья? - Первое же слово вызвало приступ кашля, отдавшийся ноющей болью в грудной клетке.