Фея особого назначения (СИ)

Игорь прошел в ванную комнату и положил вещи на стиральную машинку. Включил воду и, дождавшись, когда она наберется до половины ванной, пошел за плакальщицей.

Девушка из нижнего мира ждала Проскурина, сидя на диване и листая оставленную там книгу по проектированию цифровых подстанций. Ее лицо выглядело напряженным и крайне задумчивым, словно она понимала то, что там написано.

— Пойдем, — сказал Игорь, и плакальщица пошла за ним следом, так и не выпустив из рук подаренную Яной книгу.

*

Жареная картошка пахла аппетитно. Как и мясо, до которого вчера так и не успел добраться Проскурин. Во всем виноваты печеньки! Даже когда их нет!

— Не стесняйся, у нас самообслуживание, — сказал Игорь, закончив приготовление салата для себя и плакальщицы и поставив глубокую тарелку с овощами в центр стола.

Стоящая в проходе девушка тихой тенью проскользнула на кухню и заняла приготовленное для нее место, выжидающе поглядывая на Проскурина. В одежде Яны она выглядела милой и домашней, да и принятая ванна пошла ей на пользу. Сразу запахло уютом и теплом, которых так давно не было в квартире Игоря и которых, оказывается, ему так не хватало.

Взяв в руки вилку и нож, Проскурин приступил к трапезе, изредка поглядывая на доставшегося ему фамильяра. Плакальщица поглощала пищу аккуратно и целомудренно, оставляя Игорю ровно половину всего, что было на столе. Опасения Проскурина не оправдались: девушка оказалась всеядной и не привередливой. Даже имела некоторые представления об этикете, что не могло не радовать Игоря.

— Это можно излечить, — тихий голос плакальщицы церковным колоколом прогремел на кухне, и Проскурин чуть не подавился некстати принятым вовнутрь морсом.

— Нельзя, я пробовал, — справился с собой Игорь, поражаясь тому, как окрепла связь между ним и фамильяром. — Не переживай, я не потяну тебя за собой на дно.

— Это можно излечить! — упрямо повторила плакальщица, запустив руку в необъятную футболку Яны и вытащив оттуда странную переливающуюся чешуйку, приковывающую к себя взгляд всякого, кто обратит на нее свое внимание.

— Что это? — хрипло спросил Игорь, в глубине души предполагая, что именно демонстрирует ему фамильяр.

— Чешуйка с крыла феи, которая исполнит любое желание, — сказала плакальщица, пряча находку обратно к себе за пазуху. — Когда мы найдем фею, хозяин, вы же знаете, о чем ее попросить, не так ли?

Проскурин кивнул, довольно улыбаясь открывшимся перспективам. Теперь у него появился шанс…

*

Игорь почти закончил мыть посуду, когда раздался стук в дверь.

Один, другой, третий.

Некто нетерпеливый хотел попасть в квартиру к Проскурину, прилагая максимум усилий в достижении результата. Заинтригованный Игорь открыл дверь и с удивлением уставился на Яну, рассматривающую Проскурина снизу-вверх далеко не ласковым взглядом.

— Впустишь? — сухо спросила Звонарева, переминаясь с ноги на ногу. — Или здесь поговорим? На глазах у соседей?

Игорь молча прошел на кухню и поставил чайник. Он услышал, как лязгнула дверь, как Яна разулась, достала из шкафа в прихожей смешные тапочки с плюшевыми зайцами и оказалась за его спиной, гневно сопя, словно медвежонок, у которого забрали любимое лакомство.

— Чай? Кофе? Булочку?

— Почему ты ушел с пары? — Яна не стала ходить вокруг да около и сразу спросила о том, что ее интересует.

— Скучно стало, вот и ушел, — беспечно ответил Игорь, стараясь не смотреть лишний раз на Звонареву.

Это на публике он еще мог хоть как-то скрывать свои эмоции, а с глазу на глаз — нет. Игорю все еще было больно, как и той, которую он продолжал любить.

— Ску-у-у-учно стало, — протянула девушка, делая шаг навстречу к Проскурину. — А ну подойди-ка ко мне!

Игорь не послушался. И для пущей верности выставил вперед руки, прекрасно понимая, что будет потом.

Яна росла в семье, в которой отец мечтал о сыне. Вот и воспитывал единственную дочь так, что все соседские мальчишки обходили Звонареву стороной, опасаясь испробовать на собственной шкуре многочисленные армейские приемы, которые знала девушка.

— Яна, давай поговорим спокойно! — пытался утихомирить девушку Игорь, но ее полыхающие неумолимой злостью глаза словно твердили ему: поезд тронулся с вокзала! Конечная остановка — через пять минут! Продержись!

И Проскурин держался, успевая уклоняться и ставить блоки на тяжелые удары Яны, которые он не получил тогда, когда сказал о расставании. Зато сполна отведал сейчас!

Игорь надеялся, что на потасовку не прибежит плакальщица и не устроит Звонаревой одну из тринадцати казней египетских. Эта мысль отвлекла Проскурина, и кулак Яны, не встретив сопротивления, угодил парню в тело.

С протяжным стоном Игорь оказался на полу, а Звонарева с ужасом уставилась на результат своей выплеснувшейся ярости.

— Игоречек, прости! — вскрикнула Яна, бросившись к распростертому телу Проскурина.

Она осторожно приложила голову к его груди и с облегчением вздохнула:

— Живой!