Фея северного озера

Прежде чем Аманда пришла в себя, Дэн успел влезть в брюки, выпрыгнуть в окно и, уже стоя снаружи, крепко ухватив ее за руки, сильнейшим рывком вытянул из трещавшего дома, едва не вывихнув ей оба плеча. Аманда перевалилась через подоконник, как мешок с мукой, со стоном и плачем. Дэн и тут не дал ей опомниться, завернул в простыню с головой, схватил на руки и побежал прочь от дома по продолжающей содрогаться земле.

Не успели они оказаться в ста метрах от дома, а Дэн — поставить ношу на ноги, как раздался неправдоподобный грохот. На глазах рассыпалась труба, с крыши покатились кровельные листы.

— Вот, дьявол! Крышу не закрепили! — громко и бессмысленно закричал Дэн, грозя кулаком — не то стихии, не то неведомым нерадивым строителям.

Аманда стояла, уткнувшись ему в плечо, судорожно удерживая у шеи край простыни, ничего не видя и не слыша, только всем телом ощущая, как страшно колеблется и дергается земля под босыми ногами.

Идти, бежать было некуда. Место, где стоял домик, находилось вдали от поселка, а там, скорее всего, было еще страшнее — вероятно, шла паника.

Тут хотя бы никто не голосил и не метался. Только из дома продолжал доноситься шум и грохот — видимо, добивалось то, что не успело разбиться при первом толчке.

Потом земля затихла. Надолго ли?

В конце концов Дэн крепко взял Аманду за руку и повел на берег.

— Я боюсь! Спаси меня! Я боюсь! — закричала она, зарыдав.

— Бояться нечего, — ответил Дэн спокойным, уставшим голосом. — Прошел главный толчок — самый сильный. Потом идут афтершоки, это уже не страшно.

— Что это?

— Афтершоки — последующие толчки, — разъяснял Дэн терпеливо, как ребенку, держа ее за руку и медленно, осторожно ступая босыми ступнями по тропе, усыпанной шишками и сучьями. — Они всегда слабее Главного.

Аманда всхлипывала и невольно успокаивалась — не столько от его слов, сколько от спокойной, уверенной интонации.

На берегу было холодно, по Озеру шла огромная страшная волна.

— Ой, опять! — взвизгнула Аманда и ухватилась за Дэна. Оба упали на землю и, прижавшись друг к другу, пережидали новый толчок.

Аманда не могла бы потом сказать, где было страшнее — дома, где трещали стены, рушился потолок и бились зеркала, или тут, где шел подземный гул, а с Озера — могучая волна, и все это в полной тишине, без ветра — лишь скрипели, трещали и ломались сучья на деревьях.

Дэн крепко обнял Аманду — и вдруг резко отдернул руку.

— Кровь! — вскрикнул он невольно. Осекся и краем простыни осторожно принялся вытирать спину.

— Что там? — дрожащим голосом спросила Аманда.

— Слава богу, неглубоко. Типа длинной царапины.

— Это чем меня?

— Не знаю. Там было чем. Тебе повезло.

— Это ты меня вовремя вытащил.

— Да уж, вовремя, — вздохнул Дэн и взглянул вдаль, где угадывались силуэт домика и разгромленная крыша с остовом каминной трубы.

Пока Дэн и Аманда были заняты раной, все опять затихло. Он припечатал край простыни к спине Аманды и прижался к ней, чтобы хоть немного ее согреть. Она дрожала все сильнее и сильнее.

— Я больше не могу тут. Я боюсь. Пойдем куда-нибудь, где люди!

— Пойдем, только попозже. Сейчас нигде людей нет, только стадо обезумевших баранов. Затопчут и не заметят. Погоди, потерпи. Я сейчас приду.

Прежде чем Аманда успела спросить, куда он собрался, Дэн бегом кинулся к дому.

Она уткнулась лицом в колени и наконец в одиночестве смогла отвести душу, в заходящемся плаче, излив в нем все потрясение от охватившего ее ужаса. И все это после мига такого самозабвенного счастья!..

Постепенно плач затих. Спина саднила под простыней. Аманда уже не дрожала, а погружалась в какой-то анабиоз, когда, запыхавшись, примчался Дэн. Он был полностью одет, в руках держал ее одежду, какие-то коробки, что-то белое.

— Одевайся… Нет, погоди, сначала я тебе смажу…

Только такой хозяйственный человек, как Дэн, мог отыскать в чужом, разгромленном доме лекарства, невольно подумалось Аманде, пока она визжала от щедрого смачивания раны дезинфицирующей жидкостью. Дэн, слыша по ее тону, что страх прошел, приговаривал:

— Ну вот, теперь все позади, можно и поорать!.. А теперь — хватит, одевайся.

— Ой, футболку испачкаю. Погоди, пусть засохнет.

Дэн молча напялил на нее свою майку. Аманде ничего не оставалось, как продолжить и закончить процесс одевания. Во время манипуляций страх прошел окончательно. Да и толчки больше не повторялись.

— Как думаешь, будет еще что-нибудь?

Дэн пожал плечами.

— Мне небесная канцелярия не докладывается. А про афтершоки я тебе уже сказал. И, как видишь, был прав.

— Что там, в доме?

— Полный бардак. Потолочные балки рухнули.

— Прямо бы…

— Ну да. Прямо бы на нас.

— Это судьба, это судьба! — опять всхлипнув, заговорила Аманда быстро и сбивчиво. — Она не хочет, не хочет, чтобы мы с тобою были…

— Ерунда. Причем тут судьба? Это стихия, и надо ее принимать такой, какая она есть, без суеверий. А судьба — это прежде всего мы с тобой, и мы ее сами делаем. Или не делаем. Вот и все.

И опять Аманду успокоили — или слова, или тон, или все вместе.

— Ну хорошо. Что будем делать с судьбой дальше? — спросила она.

— Что делать?.. А ты как?

— Я — нормально.