Феям слова не давали!

Я мучительно вспоминала, сколько Денису лет. Вспомнились слова Тамары, что тому уже двадцать пять стукнуло, а ума всё нет! Возраст инициции. Возможно, магический артефакт смог бы заглушить всплески его магии, да тут на его пути встретилась одна фея. И что мы теперь имеем, взрослый, неуправляемый, не знающий ничего про магию огненный фэйри. Даже подумать страшно, какого джина мы выпустили из бутылки.

А Наталья, ползком отступая за грань следующей пентаграммы, волокла меня за собой, потому, что у меня кроме языка больше ничего и не шевелилось. Подтащив меня к оставленным нами сундучкам с зельями, она сняла с них защиту, затем густо намазала мазью от ожогов мои обгоревшие до костей пальцы. Хорошо, что я сейчас ничего не чувствую, расплата придёт потом, когда спадёт магический стазис, в который погрузилось моё тело, так магия реагировала на смертельную опасность, защищая своего носителя. Ведь мы феи, тоже бессмертны, почти.

Потом подруга влила в меня по очереди зелье из трёх разноцветных склянок, к одной из них приложилась сама. Тело постепенно обретало чувствительность, а с этим пришёл и голод. Хорошо, что Натаха успела влить в меня лошадиную дозу обезболивающего, и руки просто онемели, и ничего пока не чувствовали.

Затем подруга достала шоколадку, когда она зашуршала фольгой, я чуть не подавилось слюной. Отламывая от сладкой плитки небольшие кусочки, она скармливала их мне, иногда забрасывая очередной квадратик себе в рот.

— Что-то он долго горит. -

Задумчиво кивнула она на продолжавшего полыхать скелетончика.

— Вероятнее всего магическую глушилку на него надели сразу при рождении. Представляешь, сколько в нём магической силы накопилось за эти годы? -

Мне становилось всё лучше и лучше, теперь я уже могла самостоятельно сесть. Прикрыв глаза, потянулась к растущим неподалёку деревьям, попросив помощи у лесного хозяина. Сразу же почувствовала, как в меня тоненьким ручейком потекла магия. Сырая, природная, самая вкусная магия в мире!

Теперь я уже и встать могла самостоятельно. Поэтому опираясь на плечо боевой подруги дохромала до озера, и раздевшись с головой погрузилась в прохладные воды. Теперь я обратилась с просьбой о помощи к хозяину этих вод. Вокруг меня образовался радужный пузырь. Сколько же здесь магии! Она впитывалась в кожу, даря незабываемое наслаждение, пьяня, словно молодое игристое вино.

Меня вытолкнуло на поверхность воды, накатившая волна отнесла моё тело к беругу, и мягко положив на песок, отхлынула. Тут уже Наталья подоспела с тёплым пледом. Завернула меня в него, словно ребёнка, а я постепенно приходила в себя после магического опьянения. Такое бывает, если сразу получить очень много магической энергии. Меня слегка покачивало, но всё же я заметила, что на поляне стало значительно темнее. Я указала туда рукой, и промычала заплетающимся языком:

— Быстрее, туда! -

Наталья выругалась. Очень витиевато. Нужно её потом попросить записать. На память!

— Как не вовремя то! -

И опять потащила меня на поляну, как есть в пледе. Ветерок холодил голые ноги, поддувая снизу, а я шла и глупенько улыбалась. Вроде всё понимаю, а поделать ничего не могу!

Огонь внутри пентаграммы постепенно затухал, и вот уже на камне сидит скелет в обгоревших лохмотьях, когда-то бывших брюками. Маленькие язычки пламени ещё облизывают его, но уже не неистово полыхая, а ласкаясь, словно котёнок к своему хозяину. Он протягивает перед собой руки, рассматривая пламя. Затем поднимает голову. Увидев нас, он бросается вперёд, но натыкается на границы пентаграммы. Защита его не выпускает, и пламя вновь охватывает его фигуру. Злиться!

Я отталкиваю Наталью, и, придерживая руками сползающий с плеч плед, ковыляю к нему навстречу. За шаг до границы защиты останавливаюсь, рассматривая горящую фигуру. Он рассматривает меня в ответ.

Огненный взгляд ощупывает закутанную в плед фигурку. Продолжаю глупенько улыбаться, а взгляд скелетика возвращается к моим плечам, я и не заметила, что плед уже сполз до самой груди, открывая довольно пикантные виды. Черепушка склоняется набок, выдавая улыбку, от которой мне захотелось поёжиться.

Огонь затухает, и вот уже напротив меня стоит парень, одежды на нём минимум, и теперь уже я с удовольствием скольжу взглядом по его фигуре. Увиденное мне очень нравиться, и несколькими движениями руки я разрушаю стоящую между нами преграду. Плед сползает ещё ниже, а я делаю шаг вперёд, наступаю на конец своего одеяния, и лечу вперёд, прямо в объятья довольно улыбающегося полуголого мужика.

Глава 19

Он горячий! Очень горячий, и моё продрогшее на ночном сквознячке тело льнёт к голой груди парня. Умом понимаю, что нужно отступить, поднять валяющийся в ногах плед, и сделать вид, что ничего такого не было!

Но отступить назад не получается, потому что горячие руки оказываются у меня на спине, прижимают к себе, запутываются в моих рапущенных волосах, которые от этого прикосновения мгновенно высыхают, завиваясь крупными кольцами.

Сбоку доноситься деликатное покашливание:

— Эй, вы, болезные! Идти то можете? Пора возвращаться! -