Фейерверк в пробирке

Я проглотил кусок и спросил очень строго, как настоящий старший брат:

– Что задумал? Прогулять?

Алешка озабоченно кивнул:

– Прикрой меня, ладно? Я сбегаю в ту больницу, где Кажется-Женя раньше лежал. А ты нашей Любаше наврешь, что я к бабушке поехал…

– А у него есть бабушка? Точно знаешь? А вдруг нет?

– К нашей бабушке, Дим, - терпеливо поправил меня Алешка. - К маминой маме, Дим. Которая зубной врач. Запомнил? Запоминай дальше. Я поехал ее проведать. Потому что она очень скучает по своим внукам. И ей на пенсии, без чужих зубов, очень одиноко. А пенсия у нее очень маленькая, и ей поэтому телефон отключили…

Во намолотил! Бабушка скучает без зубов из-за маленькой пенсии, внуки выключили ей телефон, потому что она зубной врач маминой мамы. И нужно срочно к ней ехать… Да, а зачем?

– Лех, а зачем ты к бабушке собрался?

Тут Лешка, в свою очередь, чуть яичницу не потерял.

– Кто собрался? - спросил он с распахнутым ртом.

– Ты! К бабушке!

Алешка закрыл рот и молча покрутил пальцем у виска. Но этого ему показалось мало, и он веско добавил:

– Иди в школу, Дим! Тебе не помешает.

Тут вошла мама.

– Долго вы будете рассиживаться? Марш в школу! Да! - вспомнила. - Надо бабушке позвонить.

– Ей телефон отключили, - брякнул я. - Из-за пенсии.

– Шутка, - поспешно поправил меня Алешка.

После завтрака, пока Алешка бегал в школу за апельсинами, я все-таки позвонил в милицию и сообщил:

– Неизвестный гражданин, которого доставили в больницу с переломом руки в невменяемом состоянии, есть гражданин Лапушкин Евгений Иванович, учитель химии средней школы.

– Сообщение принял дежурный лейтенант Скворцов. Кто передал?

– Кот Матроскин.

– Понятно, - сказал сообразительный лейтенант. - Так и запишем: сообщение анонимное. Будь здоров, Матроскин.

Перед уроками Матроскин зашел в Алешкин класс, к его учительнице Любаше. (Она очень маленькая, но хорошая и доверчивая, и за это вся школа называет ее Любашей, даже первоклашки.) Я очень толково и достоверно объяснил Алешкино отсутствие: нашей бабушке отключили телефон, Алешка срочно поехал ее проведать. Все, что он намолотил за завтраком, только на первый взгляд казалось «окрошкой» (по маминым словам), а на самом деле Алешка все предусмотрел. На все возможные вопросы подготовил убедительные и правдоподобные ответы.

– Молодец! - похвалила его Любаша. - Ваш Алеша очень внимательный мальчик. - Тут она на секунду призадумалась и честно добавила: - Но не на уроках.

…А внимательный мальчик в это время прикидывал, как ему проникнуть в больницу. Охранник, к счастью, был сегодня не тот, с кем Алешка успел испортить отношения, но и этого нужно было как-то обойти.

Алешка не спешил и не пытался прорваться силой. Он некоторое время изучал обстановку. Внимательно приглядывался - какие тут порядки и распорядки. Чтобы углядеть в них слабое место, щелочку, куда можно шмыгнуть и раствориться в бесконечных больничных коридорах.

Углядел то, что ему надо.

Нянечка или санитарка, пожилая, в общем, старушка выкатила из боковой двери тележку, на которой были сложены стопки чистого белья. Подогнала тележку к турникету, взяла одну стопку, направилась в корпус. А за ней - деловой помощник - небольшой, но старательный. Тоже со стопкой белья, придерживал ее у груди подбородком, пыхтя от усердия.

Охранник и глазом не моргнул, лишь проводил его одобрительным взглядом.

Нянечка с Алешкой поднялись на лифте, прошли длинным коридором, остановились у дверей кладовки. Нянечка отперла и распахнула дверь, уложила свою стопку наволочек на полку. Алешка - тоже. И направился было по своему делу.

– Э! Э! - окликнула его нянечка. - Пошли вниз, там еще полно. И простыни, и полотенца.

– Щаз-з! Мы так не договаривались.

Нянечка подбоченилась и сказала:

– А на вид такой хороший мальчик.

– Ладно, - пообещал хороший мальчик, деваться некуда, - только я дяденьку своего навещу.

– Не выйдет, - сказала нянечка, - нет тут твоего дяденьки. Тут одни тетеньки.

Оказывается, они таскали стопки белья в женское отделение.

В общем, раза три еще Алешка съездил вверх-вниз, а потом нянечка показала ему, как пройти в мужскую хирургию. И наградила его яблоком. Которое Алешка сунул в пакет с апельсинами.

В третьей палате второй хирургии ничего за эти дни не изменилось, кроме того, что на той койке, где лечился Кажется-Женя, спал, отвернувшись к стенке и негромко похрапывая, другой больной. А соседом по палате оказался тот же дядька, что и раньше.

Алешка подошел к нему и брякнул на тумбочку пакет.

– Это что? - скосил глаза дядька.

– Апельсины, - объяснил Алешка.

– Зачем?

– Витамины. А то у всех есть, а у вас нет.

– От кого?

– От этого, - Алешка махнул в сторону второй кровати, - который с вами раньше лежал.

– А… учитель. Забрали его. В другой стационар.

– Я знаю, - сказал Алешка. - Он вам привет передавал. Очень большой.

Дядька во время разговора как-то странно поглядывал на Алешку. А потом вдруг спросил, прямо стихами:

– Леш, ты меня не узнаешь?

Алешка пригляделся и соврал от души, чтобы не огорчать больного. Которому никто не носит витамины в пакетах.

– Узнал! Вы директор сто второй школы. Очень похожи.