Фейрум

Липа машинально провела рукой по волосам, снимая паутину липкой слизи. Коса превратилась в застывшую сосульку. Щеки вспыхнули. Ответить на шутку или обидеться? Она одновременно почувствовала смущение и раздражение: что за «деревце»?

– Мы знакомы? – Липа смерила Джека взглядом, спускаясь по лестнице.

– Оу! Это наш первый раз для тебя. Прости, как-то двусмысленно прозвучало… Джексон Хиггинс. – Он протянул руку. – В миру Бубновый Джек.

– Не вздумай втянуть ее во что-нибудь. Даже не пытайся. Ты понял? – Игнас нетерпеливо обернулся. – Идем, Филиппина.

– Так точно, мистер Девятый. Ни малейшей попытки. Из нас двоих именно Деревце находит неприятности. – Он подмигнул Липе, когда та в растерянности перевела взгляд, и опустил ладонь, которую она так и не пожала. – Это ничего. Иди с Девятым. Уверен, у вас там важные дела. Еще увидимся!

Улыбка пропала, но что-то в голосе Джека заставило поверить: именно так все и будет. Они увидятся. Закинув на плечо рюкзак, он отсалютовал на прощание и взлетел по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Липа осталась наедине с Игнасом.

– Ничего не понимаю, – севшим голосом проговорила она. – Он и правда меня знает? Откуда? Я этого Джека впервые вижу.

– Половину сказанного Джеком нужно пропускать мимо ушей. Сразу. Еще половину – разбирать по косточкам: может, под ворохом мишуры найдется что-то стоящее.

– Ты его не слишком любишь, да?

– Не то чтобы. Просто Джек довольно… своеобразен. Он любит хвалиться, что заключил некую сделку, и теперь прыгает сквозь время осознанно, а не вслепую.

– То есть…

– Не знаю. Он может, – намеренно подчеркнул Игнас, – говорить правду, если представить, что твое будущее – его прошлое. Тогда вы действительно встречались в каком-то из миров. Но ключевое слово здесь – «может». Джек может что угодно. И врет как дышит.

Липа перестала считать ступени, повороты и тоннели коридоров. Когда они остановились у запертой двери, она с благодарностью выдохнула.

– Пришли.

Игнас увидел на уровне глаз золотистую девятку и выругался сквозь зубы. Такие цифры обычно клеили, чтобы обозначить номер квартиры, – Липа не видела в этом ничего ужасного.

– А почему девятка?

Светлые брови нахмурились. Игнас отбросил сорванную с двери цифру.

– Это то, о чем я говорил. Шуточки Джека приносят радость только Джеку. – Он вздохнул, доставая из внутреннего кармана ключ. – Но, полагаю, ты должна знать. Это будет справедливо. Нельзя просить тебя о доверии, не рассказав, откуда я. Кто я. И как все это началось.

Щелкнул замок. Игнас толкнул дверь и хлопнул в ладоши. Комната за порогом залилась белым светом.

– Входи.

* * *

В первый миг Липа зажмурилась. Огни показались нестерпимо яркими после сумрака коридоров – холодные, с синеватым оттенком, напоминавшие о больничном ультрафиолете. От этой мысли сжалось горло – рефлекторно и болезненно. Однако Игнас ждал, и она шагнула внутрь.

Комната, как и сам Дом, могла похвастаться смешением стилей и эпох. Футуристическую белизну оттенял видавший виды кожаный диван. Рядом высилась стопка книг, на трехногом стуле была сложена одежда: пара рубашек упали со спинки на пол, и Липа машинально подняла их, вернув на место.

Большую часть стены напротив занимало что-то вроде аквариума. Обитавшие в нем анимоны не парили свободно, как в других помещениях Дома, они находились за стеклом, неподвижные, словно прилипшие к стенкам. Их было около сотни – сплошная изумрудная масса, от вида которой у Липы по спине побежали мурашки.

– Почему они там? – обернувшись, спросила она.

– Слизь, – коротко пояснил Игнас. – Без нее я потеряю возможность ходить через Прослойку.

Он скинул куртку и устало прислонился к стене.

– Я бы сказал «располагайся», но… – Он усмехнулся, не закончив мысль. Располагаться было негде. Кроме пресловутого дивана.

Липа остановилась у широкого стола, заваленного инструментами, о предназначении которых она могла лишь догадываться. Многочисленные емкости – от стеклянных с мерными делениями до старых, чугунных: тигель, горелка… Тут же лежали отвертки всевозможных размеров, платы и кабели.

– На случай, если понадобится ремонт.

– Твоя рука…

– Да, – кивнул Игнас. Следом за курткой он стащил рубашку, на рукавах которой засохли пятна грязи. Под белой футболкой Липа разглядела «шов» – место на плече, где протез крепился к суставу.

– Бионика. – Он сжал кулак, и искусственные мышцы предплечья напряглись. – Электроприводы, микропроцессор, распознающий импульсы, и в довершение – силиконовая оболочка. Издали не отличишь, а?

Липа почувствовала, как любопытство разъедает серной кислотой, но спрашивать в лоб было не лучшей затеей.

– Расскажешь? Не обязательно сейчас…

«Может, когда-нибудь», – хотела сказать она, но осеклась: «когда-нибудь» означало, что она останется с Игнасом надолго.

Он ведь сказал: «вернешься, когда захочешь», и Липа знала, что захочет скоро. Она соскучится по Виту и маме, пусть даже время для них течет иначе. Она непременно устанет от чудес, сквозь которые вел ее Игнас, не позволяя перевести дух.