Фейсконтроль на главную роль

   – Вот, – протянула она мне бумагу.

   Я схватила листок и стала читать. Скавронская Софья Сигизмундовна родилась первого января тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года в селе Киряевка. Отец, Сигизмунд, – помещик. Имя матери – Теодора, не работала, скончалась в тысяча девятисотом году. Братьев, сестер не имеет. Незамужняя. получила среднее медицинское образование, во время Великой Отечественной войны работала в госпиталях, с тысяча девятьсот сорок шестого года трудилась в больницах. Дочь – Марта Ивановна Скавронская. Внучку зовут Вероникой.

   Далее шел список медицинских учреждений. Похоже, долгожительница нигде подолгу не задерживалась. Насколько я помню, в советские времена к людям, часто менявшим место работы, относились настороженно. Их называли «летунами» и никогда не брали на ставку начальника.

   В пятьдесят пятом Софья ушла на пенсию, а в шестьдесят восьмом на нее поступило заявление в милицию. Некая Авдотина Марина Дмитриевна сообщала, что Софья Скавронская занимается нелегальной медицинской деятельностью, в частности, вызывает у женщин выкидыши и получает за аборт хорошие деньги.

   Авдотина решила прибегнуть к услугам Скавронской, та поила Марину Дмитриевну отварами и обещала стопроцентный успех предприятия. Да только ничего не получилось. Беременность Авдотиной не прервалась, а гинекологи отказались от операции, срок был уже слишком велик.

   Марина родила нежеланного ребенка и решила отомстить знахарке. Дело спустили на тормозах. Мошеннице было уже за восемьдесят, и никто не пожелал сажать ее в тюрьму. Скавронскую просто припугнули, дали ей небольшой срок, амнистировали в зале суда и отправили восвояси.

   Софья Сигизмундовна прожила невероятно длинную жизнь. Она похоронила дочь Марту и последние годы жила с внучкой Вероникой, которая была прописана на проспекте Мира.

   – Внучка так там и обитает, по прежнему адресу, – ткнула пальцем в листок Кара. – Можете к ней съездить и спросить, что там за ерунда с мизинцем бабушки? Но я еще одну странность заметила.

   – Какую? – заинтересовалась я.

   – Вероника Скавронская проживает в тридцать девятой квартире, а Марина Авдотина занимала сороковую. Соседский междусобойчик! – воскликнула Карина.

   – Огромное спасибо, – поблагодарила я. – Даже не представляете, как вы мне помогли.

   – Я очень люблю свою работу и готова пахать для хороших людей, – с жаром заявила Кара. – Мы с Александром Михайловичем родственные души, жаль, что никто ему про меня не рассказал.

   – Едва полковник вернется из Питера, я непременно исправлю сию несправедливость, – пообещала я.

   Карина слегка покраснела.

   – Спасибо. Позвоню вам, когда Танюха лоскут обработает.

   Я села в свою машину и набрала номер Вероники Скавронской. Карина оказалась очень старательной: добыла адрес, телефон, даже приписала внизу «внучка портниха, работает дома». Александру Михайловичу нужны такие сотрудники. И что плохого, если Кара понравится полковнику? Хватит толстяку жить бобылем, с коллегой по работе у него найдется много общих тем для бесед. Глядишь, и дети у них родятся…

   Перед моим взором возникло видение. В гостиной на диване лежит Дегтярев, его лицо прикрыто газетой, из-под нее раздается мощный храп, а вокруг носятся с визгом малыши – крохотные, толстые лысые мальчишки. Один галопирует на Банди, второй оседлал Снапа, третий тискает Хуча, четвертый пытается скрутить в узел старуху Черри. Кошки залезли на книжные полки, забившись под потолок, одна йоркшириха Жюли с лаем кружит по комнате. Ее острых, словно иголки, зубов сыночки полковника должны побаиваться.

   Я потрясла головой. Может, не стоит заботиться о личном счастье Александра Михайловича? В принципе, ему и сейчас хорошо…

   – Слушаю, – прозвучало в трубке нежное сопрано.

   Я вернулась к реальности:

   – Позовите Веронику Скавронскую.

   – Я у телефона.

   – Очень приятно, ваш номер мне дала… э… Ольга Воронцова. Помните такую?

   – Нет, – ответила внучка колдуньи.

   Я обрадовалась – тест на честность дама выдержала. Могла ведь, чтобы заполучить клиентку, защебетать: «Олечку? Конечно, помню. Мы сто лет знакомы!»

   – У меня много клиентов, – продолжала тем временем Скавронская. – А что вы хотели?

   – Платье сшить.

   – Извините, я сейчас занята.

   – Еще костюм, брюки, плащ и пальто для дочери, – я решила соблазнить портниху большим заказом. – Вещи понадобятся только к осени. Я завтра улетаю, вернусь в сентябре. Давайте, вы снимете мерки, мы выберем фасон, я оплачу работу и буду спокойна.

   – Ладно, – согласилась Вероника.

   – Так я еду?

   – Хорошо, – подтвердила Скавронская. – Адрес знаете?

   Дом, где уже много лет жили Скавронские, походил на океанский лайнер – серый, громоздкий, монументальный, с овальными окнами. Наверное, жильцы, делавшие так называемый евроремонт, разорились на нестандартных стеклопакетах. В просторном подъезде за столом дремал древний дед.

   – Вы куда? – встрепенулся он, услыхав мои шаги.

   – К Скавронской, – ответила я.

   Старичок побагровел.

   – К Софье?

   – К Веронике, – уточнила я.

   – Зачем? – не успокаивался охранник.

   – В гости.

   – Неча время зря терять, работать ступай! – заорал дед.