Фельдмаршал Манштейн – лучший полководец Гитлера

Утром 10 сентября фон Манштейн получил из штаба 8-й армии донесение о том, что 30-я пехотная дивизия неожиданно подверглась нападению значительно превосходящих сил противника с севера. Попытки командующего армией генерал-полковника Бласковица восстановить положение контратаками не принесли успеха. Поэтому он просил срочно перебросить в его распоряжение танковый корпус, чтобы не допустить прорыва противника в южном направлении на город Лодзь, который еще 9 сентября был занят без боя.

Командующий группой армий «Юг», отклонив просьбу генерала Бласковица о присылке подкрепления, принял меры по окружению польских войск. С этой целью в сражение были введены 213-я и 221-я пехотные дивизии, находившиеся в резерве фон Рундштедта. Они нанесли удар по западному флангу противника, атаковавшего 8-ю армию с севера. Для этой же цели была выделена одна легкая дивизия, участвовавшая в подходившем к концу сражении у Радома. Главной же задачей было заставить польские войска перед фронтом 8-й армии вести бой с постоянно меняющимся фронтом. Для этой цели 10-й армии было приказано немедленно повернуть на запад находившийся под Варшавой и южнее ее 16-й танковый корпус, а также следовавший за ним 11-й армейский корпус. Они должны были нанести по польским войскам удар с востока. Войскам 8-й армии предстояло отражать продолжающиеся атаки противника, а как только они начнут ослабевать, перейти в наступление.

11 сентября на базе войск Белорусского и Киевского Особых военных округов создаются соответственно Украинский (командующий – командарм 1 ранга С. К. Тимошенко) и Белорусский (командующий – командарм 2 ранга М. П. Ковалев) фронты. 14 сентября нарком обороны СССР и начальник Генштаба РККА подписали директиву о задачах войск обоих фронтов. Они должны были к исходу дня 16 сентября скрытно сосредоточиться в готовности перейти в решительное наступление «с целью молниеносным ударом разгромить противостоящие войска противника» (речь идет о польской армии. – Авт.) [105].

После ожесточенных боев на Бзуре, в районе южнее Люблина, и попыток польских войск прорваться вначале на юг, затем на юго-восток и, наконец, на восток, их сопротивление 18 сентября окончательно было сломлено. Войска 10-й и 8-й армий захватили 170 тыс. пленных, 320 орудий, 130 самолетов и 40 танков, разгромив 9 польских пехотных дивизий, 3 кавалерийские бригады и частично еще 10 дивизий [106]. Фон Манштейн следующим образом оценивал исход боевых действий: «Сражение на Бзуре явилось самой большой самостоятельной операцией польской кампании, ее кульминационным, если не решающим моментом. С оперативной точки зрения этим решающим моментом был уже глубокий охват всей польской армии группой армий “Север” с севера и 14 армией с юга. Продиктован ли был этот единственный крупный контрудар командования польской армии надеждой изменить ход сражения в Висленской дуге или он преследовал только одну цель – пробить находившимся южнее Варшавы польским войскам путь на Варшаву, – в судьбе польской армии он уже не мог ничего изменить. Если сражение на Бзуре и не может сравниться по своим результатам со сражениями на уничтожение окруженного противника, проводившимися позже в России, оно является самым большим сражением подобного рода, имевшим место до того времени» [107].

17 сентября польскую границу перешли части Красной Армии, которые заняли западноукраинские и западнобелорусские земли, войдя в соприкосновение с германскими войсками. 28 сентября войска Красной Армии, почти не встречая сопротивления, выполнили поставленную перед ними задачу. Их действия мотивировались целью защиты украинцев и белорусов, брошенных польским руководством на произвол судьбы. В то же время эти действия были нарушением подписанных советским правительством с Польшей Рижского договора 1921 г. и Договора о ненападении 1932 г.