Фельдмаршал Манштейн. Военные кампании и суд над ним, 1939–1945

Летом 1940 г. вторжение имело реальный шанс на успех. На Манштейна возложили задачу возглавить первую волну высадившихся войск. Назначение было настолько же почетным, насколько и нежеланным. Высшее командование не забыло своего отказа человеку, который, можно сказать, навязал им победу с помощью того, что они расценивали как «метод черного хода». Корпус Манштейна отправили оккупировать район городов Булонь и Кале. Это единственный период войны, когда Манштейна действительно можно обвинить в оккупации. В России, на протяжении всей войны, он был вовлечен в жестокие сражения. Но во Франции у него действительно имелась возможность заняться проблемами военной оккупации. Стоит подчеркнуть, что, несмотря на самое тщательное расследование, нельзя выдвинуть ни единого упрека по поводу поведения войск, которыми Манштейн тогда командовал. Примечателен один из его приказов, предписывающий немцам не занимать сидячие места в общественном транспорте, когда женщина стоит. Если женщина отказывалась от предложенного места, солдат все равно должен был оставаться стоять.

Предпосылкой для операции «Зелеве» стала команда «Воздух!». Точная дата начала воздушной «Битвы за Британию» – 13 (12. – Ред.) августа, и начали ее люфтваффе. К середине сентября они смирились с неудачей.[20] 17 сентября вторжение отложили на неопределенный срок, а Гитлер стремился понизить дух англичан бомбардировкой их городов. Он с неохотой принял эту стратегию, поскольку не хотел распространять войну на собственную землю. Невзирая на то что в это время немцы наносили удары по Британии куда более мощные, чем те, которыми она могла ответить, отказалась обсуждать мир. Гитлер просто не мог этого понять. Он так и не осознал степени британской твердости и решимости стоять до конца, пробужденных начавшейся войной. Гитлеру хотелось позабыть прошлые обиды и подружиться с Британией. Он не мог заставить себя признать тот факт, что, несмотря на его мощь и невероятные военные успехи, Британия никогда не станет на его сторону. Он не мог понять, что Британская империя не склонна действовать под диктовку Адольфа Гитлера. Его политическое недопонимание вылилось в неуверенность в стратегии. Он не мог определиться с тем, чего хотел на самом деле. Лично я сомневаюсь, было ли вторжение, учитывая возможности немцев в 1940 г., осуществимо. Но если бы Гитлер направил все свои силы на зимние приготовления, то в свете того, что позже произошло на Крите, я не совсем разделяю уверенность Черчилля в том, что летом 1941 г. мы смогли бы отразить тщательно подготовленную операцию. Однако к тому времени Гитлер повернул на Восток.

Здесь он преследовал политические цели, отличные от тех, к которым стремился на Западе. В «Майн кампф» он высказал свое неприятие африканской колониальной политики Германии и утверждал, что естественное пространство немецкой экспансии лежит на Востоке. В планы Гитлера входило расчленение России на несколько отдельных автономных государств под протекторатом Германии и вхождение Южной и Западной России в немецкую колониальную зону. Обычное военное оккупационное управление, предусмотренное Гаагской конвенцией («Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны», 1907. Отдел III, ст. 42, 43 и 50. – Пер.), было неприемлемо для достижения подобных целей. Поэтому Гитлер решил, что, поскольку в деле управления следует действовать последовательно, необходимо отобрать функции администрирования, так называемую «исполнительную власть», у армии, чтобы передать гражданским органам власти, которым вменялась подготовка политической основы для будущих немецких колоний.