Фельдмаршал Манштейн. Военные кампании и суд над ним, 1939–1945

Я прошу вас отказаться, и отказаться решительно от осуждения его за любое деяние, которое, согласно свидетельствам, явилось результатом приказа его правительства, поскольку подобные деяния не могут вменяться в вину отдельной личности».

Затем, указав суду на проблемы, вставшие перед защитой из-за невозможности знать, какой именно закон применит трибунал, я перешел непосредственно к обвинениям:

«Итак, сэр, неопределенность закона влечет за собой и неопределенность обвинительного акта. Цель обвинительного заключения – обособление; оно вычленяет отдельное обвинение так, чтобы все концентрировалось на этом единичном событии. Наше право всегда считало неправильным и несправедливым, что человек вынужден отвечать одновременно за несколько инцидентов, каждый из которых должен затемнять и вызывать предубеждение по поводу другого. Например, если известно, что некто совершил несколько убийств, то судят его за одно, и только одно, убийство: никакое другое убийство не может упоминаться. Таков принцип, который лежит в основе правила, направленного против соединения разных правонарушений в одном пункте обвинения. А здесь, сэр, мы должны отвечать за целую серию различных, не связанных между собой деяний. Мало того что все семнадцать пунктов обвинения нагромождены друг на друга, но еще и по каждому отдельному пункту придется рассматривать целый ряд различных и не связанных между собой событий. Задача по вычленению каждого инцидента – при полном игнорировании всех остальных, – и сосредоточению на этом одном-единственном ставит перед трибуналом огромную, возможно даже, невыполнимую задачу, которую любой английский суд отказался бы принимать к рассмотрению.

Но, сэр, это еще не все; перед нами не только вопиющая путаница обвинений, но и каждое обвинение еще и само по себе запутано. Мы с друзьями пытались анализировать обвинительное заключение; практически ни по одному из обвинений мы не смогли разобраться, какой из наборов фактов мог повлечь за собой обвинительный акт и по какого рода фактам можно настаивать на оправдании. Следует сосредотачиваться не на специфической проблеме, а сначала выявить проблемы, которые могут возникнуть, и потом подготовить всевозможные ответы на разнообразные вопросы. В этом немалая сложность для стороны защиты. Такое обвинительное заключение не примет к рассмотрению ни один английский суд – за исключением учрежденного Королевским предписанием. По сути, это политический обвинительный акт. Когда обвинение касается министра, ему предъявляют все допущенные им промахи, и он обязан дать по каждому из них объяснение. Но здесь, в демократической стране, на кон поставлена политическая карьера министра, тогда как в случае фон Манштейна под угрозой находится его жизнь. Судить человека на основании подобного обвинительного заключения – это все равно что впасть в тоталитарное отрицание прав Манштейна как личности. По своей сути это обвинительный акт всей германской армии Гитлера, а не инкриминируемым фон Манштейну деяниям. Вот что сильно усложняет дело. Посмотрите сами, из 95 процентов выслушанных вами показаний и описаний событий по меньшей мере 95 процентов не указывают на то, что Манштейн когда-либо слышал о них».

Затем я перешел к правилам о доказательствах (правила о доказательствах занимают особое место в английском уголовно-процессуальном праве; эти правила не рассматриваются как часть уголовного процесса, а выделены в самостоятельную отрасль права – доказательственное право):

«Итак, сэр, мы не имеем настоящих правил о доказательствах и, следовательно, не можем знать, что действительно является доказательством. За время изложения версии обвинения вы не раз говорили, что выслушаете доказательства и дадите им оценку. По какому критерию вы оцениваете основанные на слухах доказательства, полученные из третьих или четвертых рук? По какому критерию вы оцениваете документы, которые фон Манштейн никогда не видел и которые связаны с инцидентами, о которых он никогда не слышал? Что за критерии вы используете? Единственные известные мне критерии – это критерии английского права, и для них подобные доказательства не имеют абсолютно никакой значимости.