Феникс

«Выходит, не только форта тебя кормит», — подумал Гали. Следующую комнату он окрестил про себя телевизионной, так как здесь стояли три приёмника — цветной, черно-белый и видеомагнитофон. К потолку был подвешен настоящий морской колокол.

Впустив Гали, со словами: «А вы прогуляйтесь», Батист захлопнул дверь перед Пашкой и Лешим, включил цветной телевизор и, кивнув гостю на диван, развалился в кресле.

— Уже покойничек, а соловьём заливается, — мотнул он головой в сторону поющего на экране старого певца с одышкой, давно уже отошедшего в мир иной.

— Косточки сгнили, а он все поёт. Это ли не прогресс? — Он закурил длинную тонкую сигарету, бросил пачку Гали, задержал дым в лёгких и медленно, с наслаждением выпустил через ноздри, стряхнув пепел на ковёр.

— Так вот. — Холодная фольга его глаз скользнула по гостю. — Каждый приличный город имеет своих паразитов. Наш не исключение. Если откровенно, то я — паразит. Но с маленькой поправкой: трудолюбивый паразит. Все, что ты видел в моем доме, нажито вот этими руками, — он помахал по-женски пухлыми коротковатыми кистями с толстыми пальцами. — Когда-то я был умненьким-благоразумненьким, ходил на службу от сих до сих, с геопартиями мерял матушку землю, потом все осточертело. Понял, что можно жить проще, легче и приятнее. А тебе никогда не приходило такое в голову, или ты собираешься всю жизнь таскать ящики на своём горбу?

— Почему всю жизнь? Отслужу, получу какую-нибудь специальность.

— В том-то и дело, что «какую-нибудь». Сам не знаешь куда приткнуться. Ты понравился мне, и я хочу иметь с тобой дело не только по поводу форты. Бросай-ка свой магазин, возьму в помощники. Могу и от армии избавить. Для стажа будешь потихоньку, пару часов в день, где-нибудь прирабатывать. Остальное время — для райской жизни. Рыбку ловить с баркаса будем, научу тебя ювелирному мастерству. Правда, я не зарываюсь в него, лишь ракушки обтачиваю: камень много усилий требует, а там, где большие усилия, там меня нет. Эти, — Батист повёл глазами в сторону двери, за которой остались Пашка и Леший, — не подходят мне. Тебя же за сына приёмного считать буду, и, ежели оправдаешь моё доверие, все в этом доме будет твоим и даже сам дом. Приноси из общежития свои манатки, отдельную комнату выделю па втором этаже. Ну как, нравится мой план?

— Надо подумать, — внезапно осевшим голосом сказал Гали. Батист вызывал в нем брезгливость и в то же время притягивала его властная уверенность в своём могуществе, способность устроить чью-то жизнь, пусть даже подлым образом.

— Найдём тебе хорошую кралю, — продолжал Батист, — женишься, хозяйку в дом приведёшь. Я ведь давний холостяк, — произнёс он, казалось, с искренней печалью. — О наследнике мечтал — не сбылось. — В глазах его мелькнуло что-то ушибленное, и Гали понял, что при всем достатке Батист глубоко несчастен. — Ни с одной бабой надолго не спелось, детей обожал, а своих так и не заимел. Чего так смотришь, не пьян я, просто развязал перед тобой язык. И, наверное, зря — азиат ты. Азиаты — народ ненадёжный, хитроумный, страстный. Вот согласишься жить у меня, а потом однажды ночью прирежешь. Впрочем, ерунду болтаю. Мужик ты крепкий, хозяйство хорошо поведёшь.

— В слуги к себе берете, что ли? — не понял Гали.

Батист поморщился.

— Зачем так вульгарно, мальчик? — Он швырнул сигарету в угол и уже твёрдо, без прощупывающих интонаций, спросил: — Так согласен или нет? Мне нужен ответ чёткий, а не двусмысленный. Цену себе набиваешь?

— Это что, Пашка дал мне такую хорошую характеристику? А не боитесь, что заложу?

— У меня, голуба, все шито-крыто, не подкопаешься, даже если захочешь. Под бдительным оком государства нахожусь, налоги исправно плачу. Но болтать не советую, тебе дороже будет. Итак?

Гали замялся. Подойти бы сейчас и врезать в эту длинноносую морду. Но лучше протрезвиться и от форты, и от вина, может, все это лишь мерещится.

— Фу-ты, ну-ты, чего задумался? Терять-то тебе, кроме общежития, нечего. Попробуй. Вернуться в свою конуру всегда успеешь.

— Надо помозговать.

— Вот и нормальненько. Эй, Леший! — крикнул он, ударяя в колокол. Резкий звон жалобно оттолкнулся от деревянных панелей, будто желая вырваться из заточения на морской простор. Батист переключил телевизор на другую программу и дёрнулся:

— Что за чертовщина? Ещё один покойник глотку дерёт. Так что? — обернулся он к Гали, собравшемуся поскорее уйти отсюда. — Рвёшь когти? Ладно, иди кумекай. Все равно приползёшь ко мне. Эй, Леший, Капрон, где вы запропастились? — закричал он в коридор. — Проводите мальчика за калитку. Он лучше и чище вас, поэтому я сделаю все, чтобы его заполучить.

— Может, его подбросить на авто? — предложил выскочивший из кухня Леший, на ходу жуя огурец.

— Пшел, лыка не вяжешь, а на авто поглядываешь, — оттолкнул его Батист. — За баранкой будет он, и я выучу его! — и Батист похлопал Гали по спине.