Феникс

– Что? Какие еще лепешки?! – не выдержал князь.

– Во всяком случае, не сдобные, что касается меня, то я их и под пытками есть не стану. Напитки – это другое дело.

– Вижу. Вы скажете хоть слово по делу? Или идите лучше спать.

– А еще оно орет.

– Что орет?

– Ну кто же его знает – чучело это, – развел руками Фобиус. – Природа у нее такая, дальше была лошадь!

– А дома поблизости не пролетали? А булки на деревьях не росли?

– Клянусь, конь! Символ огня, а значит, родственник нашему Фениксу! Поняли?

– Джулии?

– Нет. Хотя и ее родственные связи оказались замешаны.

– Я не желаю слушать гадости о королеве! – Эльлинсинг поднял руку. – И вообще не желаю с вами разговаривать…

– И не говорите, ваше святительство, я сам скажу, после помчался я к вам, рассказать эту потрясающую новость, и вдруг мой дракон – пшик!

– Что значит – пшик! Куда он провалился?

Вошедший паж доложил о прилете Горицвета.

– Слава богу. Пригласи его сюда.

Очень довольный собой, Огюст вольготно расположился на княжеском ложе. Вслед за магом шел высокий юноша с длинными светлыми волосами, в бордовом костюме, золотой, тонко сработанной кольчуге и малиновом плаще.

– Мы не помешали? – Аскольд повел носом. Наместник покосился в сторону библиотекаря.

– Так вот, – не унимался тот. – Мой дракон – ам, и съел чудовище. Можно сказать, в неравном бою. Ваше искрячество…

– Вы что-нибудь понимаете? – Эльлинсинг утомленно потер виски.

– Я вскочил в седло – и к вам! Потому что все должны знать! Над горами, над лесами. А он – пшик…

– Второй раз слышу – ни слова не понимаю.

– Пшик – то есть исчез, испарился…

– Над лесами и горами?

– Почему же? На земле, у кабачка «Беспричинная пьянка».

– Вот это в точку.

– Дракон – это мой грех, – улыбнулся Горицвет. – Не на чем было возвращаться.

– …Думал, навсегда там останусь, да рыцарь один, Георг Тот, добрая душа. Ик, ик, ик. – Глаза Фобиуса слипались, голова тяжелела, язык заплетался. Библиотекарь утомленно откинулся на подушки. – И тут он мне говорит человеческим голосом.

– Что, рыцарь Тот?! Один из лучших воинов Севера?! Потомок Ливня Тота?! А как он, смею спросить, должен был с вами разговаривать? Если не по-человечески?! – возмутился князь.

Но летописец уже храпел. И Аскольд велел пажам отнести Фобиуса в его покои. После чего все трое отправились прогуляться по саду.

– Позвольте, светлейший князь…

При слове «светлейший» все дружно прыснули, припоминая пьяные словечки Огюста.

– Ну и задал он мне «горячество», «искрячество», «светительство», – сетовал сквозь слезы Эльлинсинг. – Пьяный дурень.

– Позвольте представить вам моего сына и брата Джулии, принца Кира. Смею надеяться, в будущем одного из лучших магов Элатаса.

47. В ожидании сестры

В ночь перед возвращением в Танаталатес королевы в замке, наверное, никто не спал. Эльлинсинг распоряжался насчет обновления сада и оранжереи, перевозя отовсюду редкостные цветы и ползучие, точно сделанные из кожи драконов растения.

Я очень переживал, что так и не отправился в Элос сам, узнать о судьбе брата и друзей. Но известия стали приходить самостоятельно.

Первого я увидел Терри, слегка контуженного, с синяком под глазом, но все еще рвавшегося в бой. А днем позже я встречал уже Урфуса, вместе с небольшим отрядом воинов. Летописец Град остался с основной силой Джулии, надеясь быть свидетелем триумфального возвращения. Мы знали уже о добровольном присоединении Южного княжества, и Эльлинсинг высказал предположение, что трон юга займет мой отец. Я был почти счастлив, но от Германа так и не пришло вестей.

Тробрилла клялся и божился, что сам помогал вытаскивать раненых после пожара в княжеском замке, но братик исчез. Его не было ни среди живых, ни среди мертвых, и я мог предположить только одно, что хитрый Морей юркнул вместе с ним в один из подземных коридоров Элоса.

В ожидании сестры я написал несколько вещичек и показал их Эльлинсингу. С помощью отца и господина Фобиуса выбрал для себя Храм Созерцания. Думаю, что там и пройдет в тишине, покое за чтением редких книг моя жизнь.

Часть третья

1. Ночь в Элосе

Тихо потрескивают дрова в камине, я отрываюсь от письма, чтобы подуть на руки. Ночь выдалась морозной, и сквозняки – мое проклятие – разгуливают по замку. Сквозь заледенелое окно я вижу караван огней. Это стражи направились менять друг дружку. Я распорядился, чтобы они брали с собой нечто типа фонарей с горячей свечой внутри. И теперь любуюсь этим новым и очень красивым ритуалом.