Феникс. Часть 2

– Не рановато к вопросам перешел? – хмыкнул Верген, но потом все же снизошел до ответа: – Здесь она была художником, а во Франции – преподавателем, учила детей языку, счету и рисованию.

– Она не рассказывала, как попала сюда?

– Говорила, что шла с работы по полю, внезапно поднялся густой туман, а когда он исчез, местность вокруг изменилась, и она уже оказалась здесь.

Учительница, значит. Уважаемая профессия. Но ей крупно не повезло в какой-то момент. И как выжить смогла? Если бы не болота, окружающие эту деревню, то, боюсь, она бы умерла значительно раньше положенного срока.

– А как давно твоя мать попала в этот мир? – решил я задать следующий вопрос.

– Около сорока лет назад, мама сама путалась в точной дате.

Я быстро прикинул в уме получившиеся цифры. Выходит, она родилась в 1920-х – 1940-х годах, успела вырасти, получить образование и только потом попала сюда. Как-то не ложатся цифры. Ее закинуло сюда где-то в возрасте двадцати – двадцати пяти лет, а это значит, что она была свидетельницей Второй мировой войны.

– Верген, а сколько ей было лет?

– В прошлом году ей бы исполнилось шестьдесят шесть, – глухо произнес парень.

Похоже, у всех есть слабое место, и для Вергена это его семья. В отсутствие телефонов, самолетов и прочих высокоскоростных способов связи и передвижения он не мог узнать о кончине матери и попрощаться с ней. На секунду у меня тоже кольнуло сердце: быть может, я сам попаду домой, когда уже будет слишком поздно.

Сглотнув комок, образовавшийся в горле, я постарался отогнать дурные мысли.

– Соболезную.

Верген лишь качнул светловолосой головой, а я, чтобы отвлечься, попробовал вернуться к цифрам. Получается пробел больше чем в двадцать лет. Почему? Вариантов и идей у меня на эту тему много: от банальной нестыковки дат до разного течения времени в мирах, а вот фактов, к сожалению, нет. Ладно, потом буду разбираться.

– Так она нашла дорогу домой?

Верген пару минут молчал, собираясь с мыслями.

– Почти, но остальное ты узнаешь только после поисков.

Что-то такое я и подозревал. Если бы она могла вернуться, то, думаю, давно бы вернулась на родину. Хотя сорок лет жизни здесь, замужество, рождение двоих детей... Могла и захотеть остаться. Много вопросов, но мало ответов.

Вновь обратив свое внимание на карту, я уже в десятый, наверное, раз стал ее изучать. Рисунки отвлекали, и никак не удавалось найти ошибку, но я был почти уверен, что она есть. Очень тяжело ошибиться, когда складываешь два плюс два.

– Пошли, сами посмотрим, только помолчи, не хочу, чтобы твое мнение откладывало отпечаток на мои поиски.

– Да легко, мне важен результат, – хмыкнул Верген, поправляя ножны с мечом на поясе и следуя за мной.

Мы снова обошли предполагаемый участок поисков, я даже забрался на камни, в надежде найти какую-нибудь подсказку или рисунок, но все было тщетно.

– Борода, Сивый, Сапог, как у вас?

– Да нет тут ни хрена, вон только свежие следы от лопаты, – ответил за всех старший из разбойников.

Веры им, конечно, немного, ну разве что Сапогу, этот просто хитрить не умеет, и если что найдет, обязательно себя выдаст, поэтому я еще раз обошел все. Ни хрена.

– Ладно, у тебя какие идеи есть?

– Были бы – я бы тебя не подрядил на поиски. Говорю же, всю округу уже облазил, ничего тут нет, но мама не стала бы мне давать эту карту, будь она пустышкой, – уверенно заявил сын Веннеты.

В принципе его мысли полностью совпадают с моими, но тогда остается только один вопрос – в чем загадка? Чертова карта, где-то в ней должна крыться отгадка.

Я уже собрался отдать карту Вергену, когда взгляд зацепился за край, где была расположена роза ветров – символ в виде креста, который показывает направления по сторонам света. Что-то в нем было неправильное, но я не мог с ходу понять, что.

– Блин, вот же дурак! – воскликнул я.

– Что? – подобрался Верген.

– Смотри! Обычно верхний луч обозначается большой буквой «N», что, если мне не изменяет память, обозначает «North» – «север», тут же вместо него стоит буква «W», что должно переводиться как «запад».

Загадка оказалась простой, но все же попаданка была хитра. Карта была повернута, в этом и заключалась вся сложность. Ход не самый сложный, но если не понимаешь латиницу, то пройти по маршруту верно становится невозможно.

– Ты про north, south, east… – И чуть с заминкой добавил: – West? Стороны света?

– Верген! Вот какого черта, это же тебя обучали этому языку.

– Да я еще в детстве его учил, и говорила на нем только мать, а письменность уже почти и не помню. Все эти рубленые линии, черточки…

Ну, письменность Заара и латиница действительно отличались, местные буквы больше походили на арабскую вязь, латиница на их фоне вправду смотрелась странно.

– Ладно, проехали, возвращаемся в деревню и оттуда уже пойдем правильным маршрутом.

– Вроде мы на месте, – сказал Верген.

Я лишь кивнул в знак согласия.