Феникс Его Высочества

– Тебе спасибо… у меня никогда не было друзей, кроме него, – он кивнул на любимца. – Настоящих, которым я мог бы доверять. Как тебе…

Я нерешительно покусала губу и все же спросила:

– Ты мне доверяешь?

– Полностью, – признался Дэв. – Быть эмпатом тяжело, особенно для сына Императора. Я предпочел бы лишиться дара, чтобы не испытывать лишних разочарований. Слишком много фальши вокруг… Весь мой мир, он будто закован в броню недоверия и лжи.

– Твой отец любит тебя, – попыталась поддержать я.

Дэв смущенно потупил взгляд и согласился:

– Это так, но мы никогда не остаемся с ним наедине. И постоянное присутствие рядом с Императором сильного эмпата не дает мне насладиться отцовским вниманием, – он тряхнул головой, точно выбрасывая из нее дурные мысли, и улыбнулся: – Пойдем, у нас не так много времени.

Мы расседлали Буцефала и позволили ему и Ромашке немного попастись и отдохнуть. Теплое земное солнце приятно припекало, а легкий ветерок не давал взопреть. На ясном голубом небе паслись барашки-облака, а в сочной густой траве скакали кузнечики.

– Ты прав, – обратилась я к Дэву, – за пределами дворца дышится легче. И лошади – они прекрасны!

Он присел на прогретый зноем валун, сорвал травинку и стал увлеченно жевать ее кончик. В тот момент цесаревич походил на обычного парня, казался близким… почти родным.

Словно почувствовав мой пристальный взгляд, он обернулся и прищурился от яркого света.

– Я тут подумал: ты так хорошо держишься на лошади. Не потому ли, что в детстве уже ездила верхом? – неожиданно спросил он. – На тех самых легендарных животных Погонщиков.

Я печально покачала головой и сникла.

– Не думаю, что такое возможно. Из тех обрывков воспоминаний, что у меня сохранились, складывается совсем другой образ любимцев. Они были не такими резвыми, как лошади. Скорее, ленивыми и неповоротливыми.

– Мой вопрос расстроил тебя? – забеспокоился Дэв.

– С чего ты это взял? – удивилась я.

– Твой голос, он изменился, – заявил Дэв. – Стал хриплым и, пожалуй, скрипучим.

Ничего странного в своем произношении я не заметила, но на всякий случай прокашлялась. Дэв спрыгнул с валуна, взял меня за руку и повел в направлении раскидистых колючих кустарников.

– Напою тебя и исправлю свою оплошность, – радостно заявил он.

У подножия невысокой горки, среди гранитных камней затерялся родник. Вода в нем была такой холодной, что заломило зубы.

– Пей маленькими глотками, – предупредил Дэв, зачерпывая пригоршню освежающей влаги. – Иначе заболит горло.

Вдоволь утолив жажду, я упала на траву и раскинулась, как морская звезда. Так бы и пролежала всю жизнь – в тепле и уюте.

Дэв прилег рядом. Поднялся на локте и заглянул мне в лицо. Мои глаза были закрыты, но я почувствовала этот взгляд – напряженный, горячий, он буквально прожигал насквозь. Так смотрят, когда хотят убить или…

Не выдержав, я взбунтовалась:

– Что?!

– Ты мне нравишься, – признался Дэв. Голос его отчего-то стал хриплым. – Очень.

Я сложила на груди руки и притворилась мертвой. Но длилось это недолго – любопытство все же победило.

– Как друг или как телохранитель? – спросила я и замерла.

– Ни то ни другое, – окончательно смутил меня Дэв. Он коснулся моих губ, пробежался пальцами по линии скул. – Ты очень красивая… как женщина. У тебя восхитительные волосы, похожие на теплый янтарь, купающийся в лучах заката. Не стригись так коротко.

Я разрывалась между желанием немедленно убежать и продлить эту сладкую пытку. Нервно сглотнула и приоткрыла один глаз. Вопросительно глянула на хозяина: не шутит ли?

Но нет, он не шутил. От его взгляда меня бросило в жар. Хорошо, что я лежала, иначе бы обязательно упала. Во взгляде Дэва читалась страсть. Она завораживала и манила. У меня не осталось сил и желания сопротивляться нахлынувшим ответным чувствам. Я протянула руку и откинула с его лба темную прядь.

– У тебя тоже красивые волосы, – брякнула и не узнала собственного голоса. И не думала, что это так сложно – делать комплименты.

– Только волосы? – переспросил Дэв. Несмотря на шутливый тон, на лице его не мелькнуло и тени улыбки.

– Нет, не только, – призналась я и снова закрыла глаза. – Ты весь хорош… как мужчина.

Дэв с минуту поразмышлял и осторожно спросил:

– А тебе есть с чем сравнивать?..

Я скрипнула зубами и отвернулась. Внутренне сжалась: не слишком приятные воспоминания остались от интима с Белобрысым. Та ночь давно кончилась, а неприятный осадок жил во мне до сих пор.

Копаясь в собственной памяти, я совершенно забыла об эмпатических возможностях хозяина. Опомнилась, только когда Дэв зарычал и бросил:

– Каким идиотом нужно быть, чтобы внушить отвращение к сексу юной женщине?!

Досадливый возглас сорвался с моих губ. Пусть признаваться неприятно, но я решилась на откровенность:

– Не в нем дело – во мне. Мое тело не приспособлено наслаждаться, просто не умеет…

– Это ложь, которую он вбил тебе в голову, – заверил меня Дэв. – Поверь мне…