Феникс или возрожденный оккультизм

Да, нам нужны святые; нам нужен кто-то, способный крепко держать в руках огромный штурвал государственного корабля. Нам нужен сильный и решительный рулевой, который под струями воды, бьющими ему в лицо, и волнами обстоятельств, сбивающими его с ног, выстоит и приведет заблудшее большинство в безопасную гавань. Уже нет времени вставать на колени и молиться, пришло время встать на ноги и трудиться. Господь идет рядом с трудящимся человеком, наделяя мастерством его молот и силой — его руки. Нынешнее время не для тех, кто, думая, что видит свет, уходит в пустыню и кусает ногти, скорбя о людских пороках. Это время тех, кто нашли в оккультизме и философии источник вдохновения для более высоких свершений, чтобы выйти в мир и трудиться, отдавая обществу ту силу, которую ранее обрели они сами. Спасти современный мир можно только путем бескорыстного сотрудничества каждого со всеми, и, если эта цель не будет достигнута, падение империи неизбежно. Только мудрые могут быть бескорыстными, и только просвещенные способны к сотрудничеству. Пришло время им подняться с ложа из гвоздей и занять свое место настоящих выразителей философии и этики, прежде чем мир, подобно крошечному ростку в темном углу, постепенно увянет из-за недостатка света и истины.

АПОЛЛОНИЙ — «АНТИХРИСТ»

Мгновенное исчезновение Аполлония в разгар судилища

Древние книги по искусству магии и некромантии хранят подробное описание множества совершенных Аполлонием чудес. Так, однажды он вызвал ребенка, умершего незадолго до этого, и истолковал его слова в соответствии с правилами, которыми руководствуются оракулы.

Среди выдающихся личностей, обогативших этические системы мира, выделяется славное имя Аполлония Тианского. По предсказанию дельфийского оракула, память о нем сохранится до скончания века, хотя он и будет постоянно становиться жертвой клеветы. Предвидела ли впадавшая в транс Пифия, что Аполлоний будет предан анафеме как Антихрист просто потому, что слишком много языческих чудес посягало на «непогрешимость», бывшую исключительным атрибутом христианского духовенства? До-никейский отец, Юстин Мученик, так описывает метания человека, стоящего перед сложной дилеммой: «Как это получается, — спрашивает он, — что талисманы Аполлония обладают властью над определенными составляющими мироздания, ибо они, как мы видим, укрощают ярость волн и неистовство ветров и предотвращают нападение диких зверей; и тогда как чудеса нашего Господа сохраняются исключительно в традиции, чудеса Аполлония гораздо более многочисленныи действительнопроявились в текущих событиях, дабы ввести в заблуждение всех очевидцев?» Тем самым подтверждается, что даже враги Аполлония верили в его сверхъестественные способности, которые ему приписывали его друзья. Последние к тому же утверждали, что его чудеса совершались благодаря божественному посредничеству, а первые считали его орудием Князя Тьмы, который под видом этого бесспорно благочестивого человека насмехался над подлинными чудесами Назорея и его учеников.

Аполлоний родился в Каппадокии, в городе Тиане, примерно в 16 году н. э. и уже в раннем детстве проявил незаурядные умственные способности. В четырнадцать лет он настолько превзошел своих учителей, что его отправили самостоятельно заканчивать свое образование. Когда ему исполнилось шестнадцать, он вступил в храм Эгея [60], где совершал удивительные чудеса с помощью обитавших там богов. Он приобрел столь громкую славу, что стоило только заметить спешащего по улицам жителя Силезии, как кто-нибудь из горожан обязательно окликал его и спрашивал, не идет ли он к Аполлонию. В шестнадцать лет он принял пифагореизм. Уже в юности он понял, что знания учителей того времени недостаточны, а их методы чересчур педантичны. Его собственный учитель как-то сказал о нем, что он возвысился до пифагорейской жизни. Согласно древним пифагорейским учениям, юный тианец в течение пяти лет хранил молчание, не ел животной пищи, отвергал все кожаные изделия вплоть до сандалий и заявил, что вино вызывает помутнение эфира души.

По мере взросления внешность Аполлония становилась все более величественной и властной. Высокого роста, внушительной комплекции, с точеным, как у греческого бога, лицом, он никогда не стриг волос, мягкими локонами покрывавших его плечи и спину, и носил просторную одежду из белого льна превосходного качества. Его манера держаться была исполнена такого достоинства, а силы ума столь огромны, что он подавил хлебный бунт, не произнеся ни единого слова. В то время он как раз хранил обет молчания, а поэтому велел принести несколько дощечек, на которых и написал решение этого спорного дела.