Феникс императора (СИ)

красноречиво всплеснула руками.

Карун подхватил мое настроение, подошел ко мне и приобнял за талию.

Пришлось сделать вид, что я дико счастлива.

-- Похоже, Лиля права, тебе не стоит обращать на нас такое внимание, это

негативно отражается на нашей безопасности. Мы всего лишь твои гости, - был

в словах алхимика намек на легкую неадекватность Оли, в отношении нас.

-- Верно, - с достоинством отозвалась королева, - гости.

Она сцепила пальцы в замок, напустив при этом такой серьезный вид, что я

невольно напряглась. Можно было сколько угодно гадать, о чем думает этот

белокурый ангел, но практически, совершенно бесполезное занятие, учитывая ее

нестандартное мышление.

-- Карун, я переживаю за Рокула, он еще не вернулся на сбор, - Оли как-то

странно покосилась на меня, чем вызвала вполне обоснованную волну

возмущения.

-- Оли, поверь мне, если бы я его встретила, то, скорее всего, не вернулась бы

сама. Тем более я не настолько злопамятна, как ты могла подумать.

Ладонь Каруна до этого спокойно лежавшая на талии, стала осторожно

поглаживать, опускаясь к изгибу бедра. Меня этот жест, обозначивший его

волнение за мою персону, слегка расслабил, но вызвал довольную улыбку. Я

ведь не самоубийца, чтоб лезть к королеве с претензиями. Мы действительно с

Рокулом не переносили друг друга, с моей же стороны это чувство тем и

заканчивалось, не распространяясь дальше мыслей.

-- Сестренка, будь повнимательней к происходящему, - спокойно сказал

Карун.

-- Да-да, я заметила, - сухо ответила она.

Мне стало не по себе. Они говорили о чем-то важном, только суть сказанного

отказывалась даром идти в руки. Я проследила за ее напряженным взглядом. В

лагере наметилось оживление, мужчины освобождали место для чего-то, скорее

всего, несли освежеванную тушу.

-- О чем вы? - напряжение прозвучало в моем голосе слишком явно.

Оли безмятежно посмотрела мне в глаза, сразу захотелось спать, и пропал

интерес к происходящему. Тяжелые веки медленно опустились, уже собирались

блаженно закрыться, но в голове сон будто натолкнулся на барьер и вся

сонливость мгновенно выветрилась. Оказалось, что я уже и не стою вовсе, а

удобно лежу на брошенном кем-то плаще, словно бы уже успела погрузиться в

объятия навеянного сна.

Ну, Оли! - мрачно подумала я, приподнимаясь на локтях. В голове слегка

шумело, словно я выпила, а яркое полуденное солнце резало глаза. Прикрыв

лицо ладонью, я осмотрела разбитый под пикник лагерь. Норды тихо

переговаривались, другие просто отдыхали, но большая часть собралась вокруг

чего-то. В числе любопытствующих был Карун, рядом стояла Оли, на ее лице

отражалась мука.

Мое состояние все еще оставалось разбитым, а голова туго воспринимала

происходящее, поэтому я решила пойти поинтересоваться, за что меня так

несправедливо отправили спать, будто я не могу вести себя смирно. В конце

концов, я не ребенок. Именно с такими мыслями я протиснулась между

стройными рядами нордов, но попав в первые ряды зрителей, с трудом сдержала

крик, вовремя прикрыв рот ладонью.

Увиденное шокировало меня не столько своими малоаппетитными

подробностями, сколько едва ощутимым флером знакомой ауры. Рокул лежал

на земле, которая уже успела пропитаться его кровью. Создавалось такое

впечатление, что кто-то очень злобный пожевал советника, а потом оставил

истекать кровью... или ждать пока его спасут, если такое возможно. Проще

говоря - позабавился. И что-то мне подсказывало, что последнее ближе всего к

истине. Как ни крути, я не могла знать, чего можно ожидать от такого субъекта

как властитель всея мира. Ведь именно его сила, оставила слабый, но ощутимый

для меня дразнящий аромат.

Первый порывом стало желание развернуться и уйти, ведь для меня это звучало

как вызов, но я ощутила чье-то пристальное внимание. Оглядев толпу,

сообразила, что им слегка не до меня. Взгляд соскользнул на окровавленное

тело советника. Я невольно отметила почти отсутствующую половину лица,

распоротые губы. Светло-серебристые волосы теперь окрасились розовым и

облепили раны будто щупальца. Лишь льдистые глаза, как и прежде, светились

жаждой жизни. Он смотрел на меня, будто я была последней соломинкой, за

которую смог ухватиться, забыв свою гордость.

Под его взглядом рассеялись последние остатки чар, мысли стали на

удивление четкими и ясными. И до меня вдруг дошло, что никто не пытается

помочь своему сородичу. Оглянувшись на Оли, я поняла одно - никто ничего не

делает, потому что уже слишком поздно. Только мне, совсем недавно

испытавшей все прелести боли от выпущенной стрелы, до отвращения ясны его

чувства, я не могла оставить все как есть, не попытавшись исправить

сотворенное Демь-Яром.

Выйдя из плотного кольца нордов, я подошла к советнику и опустилась на

колени. Кожей я ощущала внимание, которое сконцентрировал на себе мой

жест. Осторожно обхватив его запястье, нащупала слабый пульс.

-- Мне нужен нож, - громко сказала я, но мои слова подобно камню, упавшему

в колодец, не произвели должного эффекта, лишь вызвав недовольный ропот.

-- Лиля, - рядом со мной оказалась Оли, - мы не можем ему помочь, оставь, он

скоро уйдет.

Во мне поднялся гнев.