Феникс, любимая…

Открыв для нее дверцу машины, он подождал, пока она заберется в салон. Затем они поехали в деревню и припарковались, как всегда, у дома Дона. Нэш не помнил, чтобы ему приходилось бывать на деревенском празднике. Феникс же, наоборот, казалось, знала здесь каждого и, не переставая, махала рукой и останавливалась перекинуться парой слов, пока они проталкивались сквозь собравшуюся толпу.

— Ты не чувствуешь духа происходящего, — тихо упрекнула она. — Ты должен почувствовать этот праздник сердцем.

— У меня есть сердце. Правда, практичное.

— Тогда веселись.

Поймав ее за руку, Нэш развернул Феникс к себе. Даже с мокрыми волосами она была прекрасна, но необычно грустна.

— Что случилось?

— Ничего. Давай пойдем на выставку местных ремесел. Там тебе покажут, как сделать тростниковую крышу или биты для крикета.

— Очень нужное умение!

— Прекрати. — Феникс вспыхнула. — Они не так уж и плохи, чтобы ты их презирал. Разве ты сам не понимаешь этого?

Застыв, он смотрел, как она шагает к выставке. Догнав, он снова заставил ее повернуться к себе лицом. Феникс остановилась, глядя на него без всякой надежды.

— У нас ничего не получится, Нэш. — Девушка говорила и смотрела так потерянно, что у него заболело сердце.

— Ну почему?

— Потому, что я не смогу забыть! Я пыталась снова и снова, но просто не могу.

— Забыть что? Что я бросил тебя?

— Нет, — возразила она в яростном порыве. — Того, что мой отец заплатил тебе за это.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Остолбенев, Нэш смотрел, как она убегает. Легкая как лань, она бежала между киосками, пока не скрылась из виду.

Так вот почему она не просила, не умоляла его остаться тогда, десять лет назад. Нет, она не умоляла потому, что это было не в ее характере. Но он все же мог ожидать, что она спросит, встретятся ли они снова, когда он вернется из Штатов. Но она не спросила. И только сейчас он понял почему.

— Мистер Вэлендер?

С окаменевшим лицом он повернулся и увидел Ларри Уоткинса-младшего.

— Викарий хочет поговорить с вами.

— Викарий? — подумал Нэш удивленно. Но у него было другое неотложное дело, мысленно он был уже далеко отсюда. Нэш пообещал, что будет через минуту. Не дожидаясь ответа, он побежал вслед за Феникс. Он догнал ее, когда она была уже почти у поместья, возле своей машины.

— Нет, — попросила она дрожащим от слез голосом.

— Да, — твердо возразил ей Нэш.

— А ты даже не запыхался, — заметила она.

— Феникс… — начал он ласково, глядя прямо в ее заплаканное и умытое дождем лицо. — Я не брал денег у твоего отца.

— Он сказал, что брал.

— Твой отец солгал.

— Нет, — не слушая возражений, отозвалась она. — Отпусти меня, Нэш.

— Нет, я не могу отпустить тебя. Только не в этот раз.

Девушка закрыла глаза, и Нэшу захотелось слизнуть капли с ее ресниц, крепко обнять и никогда не отпускать от себя. Даже не зная, что он собирается сказать, Нэш внезапно для себя с мольбой в голосе попросил:

— Выходи за меня замуж.

Феникс разразилась слезами. Обхватив ее руками, он ласково укачивал ее, поглаживая по голове. Когда она немного успокоилась, он дал ей свой носовой платок, и Феникс громко высморкалась, словно маленькая девочка.

— Мне нужно уйти, — сказала она, и ее голос дрожал. — Мне нужно подумать. А сейчас отпусти меня.

— Только если ты пообещаешь вернуться. Дай мне слово, Феникс, и я отпущу тебя.

— Хорошо, — прошептала девушка. — Даю тебе слово.

— Что ты вернешься через несколько дней.

— Дай мне неделю.

— Нет, через пару дней. Посмотри на меня. — Когда она подняла заплаканные глаза, Нэш добавил: — Обещаешь?

Феникс неохотно кивнула.

— Если ты не вернешься, я найду тебя сам. Во что бы то ни стало, найду!

— Я вернусь, — согласилась она. — А теперь тебе пора возвращаться на праздник.

Нэш покачал головой.

— Ты должен, — настаивала девушка. — Возвращайся. Они хотят, чтобы ты был с ними, Нэш. Пожалуйста, ради меня.

Нэш невесело улыбнулся.

— Ну ладно.

— И будь с ними приветлив. И терпелив. Обещаешь?

— Обещаю.

Ее глаза все еще были красными от слез, когда она пробормотала:

— А теперь мне пора идти.

— Иди.

Открыв для нее дверцу машины, Нэш подождал, пока она сядет, и мягко захлопнул за ней дверцу. Он просто не мог заставить ее остаться, не мог принуждать ее. Было безумно тяжело дать ей уйти вот так, когда она выглядела такой несчастной и беззащитной, но он должен был дать ей время.

Когда Феникс уехала, Нэш вернулся на праздник. И увидел, что садовник все еще дожидается его вместе с престарелым викарием.

Он выдавил из себя улыбку, извинился и пожал обоим руки. Подавляя нетерпение, Нэш позволил себе не вслушиваться в рассказываемую ему историю деревни и строительства церкви. Вежливо расспросил викария о том, как он попал в этот приход. В ответ его спросили, является ли он прихожанином, как часто ходит в церковь, и могут ли они надеяться увидеть его на мессе в скором времени. А также будет ли он постоянно жить в поместье.

— Я хорошо знал вашу тетю, — продолжил викарий, когда с вопросами было покончено. — Вы не будете возражать, если мы укроемся от этого дождя и ветра? У меня, знаете ли, артрит.

— Конечно.