Феникс (ЛП)

Эмиссара Винсент нигде не видно, и либо это моё воображение, или камеры сменили позиции? Молодой человек спешит на помост, бросая взгляд на что-то за пределами мониторов. Он опускает свой бюллетень в урну «ЗА». Жук ругается вслух. Следующей вызывается пожилая женщина. Её глаза также глядят на что-то, скрытое от видоискателей камер. Я приглядываюсь к монитору — там как будто какое-то грязное пятно появляется в правом нижнем углу экрана — минуту назад его там не было. Камера поворачивается слегка влево, и пятно исчезает, но не раньше, чем я его заметила.

Кровь.

Я перестаю дышать.

— Эш...

Он тоже это видел.

— Ты же не думаешь…? — Это слишком ужасно, чтобы произнести вслух.

Он кивает.

— Они её застрелили.

* * *

Мы потеряли Медный штат. Все кончено. Мы проиграли.

— Ну, вот и все, граждане! — сияющее лицо ведущей «Февральских Полей» появляется на экране, когда голосование закончилось. — Результаты посчитаны, и национальное голосование поддерживает «Закон Роуза», пять к четырем.

На экране появляются кадры каждой из столиц штатов, где люди ликуют и неистово хлопают в ладоши. Торжество проходит снаружи дворца Роуза в Центруме, с искусными декорациями и танцорами в светящихся нарядах на городской площади. К этому торжеству должно быть готовились несколько недель. Я замечаю, что Си-Би-Эн не включил в свой маленьких монтаж по случаю празднования победы Роуза на выборах штат Медный.

Играет национальный гимн и трансляция заканчивается изображением сурово глядящих белокурых парня и девушки, сопровождающимся словами: «ОДНА РАСА. ОДНА ВЕРА. ОДНА НАЦИЯ ПОД УПРАВЛЕНИЕМ ЕГО МОГУЩЕСТВА».

Сигур и Гаррик покидают Пограничную Стену, возвращаются в гетто по другую её сторону. Мгновение спустя поднимается ужасный шум — это вопль скорби тысячи Дарклингов. Эш закрывает глаза, выражение боли на его лице.

— Ты сделал для них все, что смог, — шепчу я.

— Этого оказалось недостаточно, — тихо отвечает он.

— Что мы теперь будем делать? — спрашиваю я.

— Нам остается только одно — готовиться к сражениям и защите гетто, — говорит Роуч, — мы будем давать отпор Стражам так долго, как только сможем, но это будет делом нелегким без наших запасов оружия.

Мы все переглядываемся, думая об одном и том же: как мы собираемся защищать Дарклингов от всей мощи войск Пуриана Роуза? Мы к этому не готовились. До вчерашнего дня мы думали, что «Закон Роуза» подразумевал только удержание Дарклингов отдельно от людей, а не отправку их — и миллионов других — прочь в Десятый штат, где они будут порабощены и истреблены.

— Сражаться или умереть, пытаясь. Верно? — бормочет Жук.

Роуч с другими взрослыми разговаривает с Джуно, а я прижимаюсь к Эшу, пытаясь оставаться спокойной, хотя осознание происходящего обрушивается на меня. Как полукровку, Эша отправят в Десятый штат, как и всех остальных Дарклингов. Это только вопрос времени, когда Стражи начнут отправку. Сколько времени у нас есть? Месяц? Неделя? День?

— Все было впустую, — шепчет Эш.

— Нет, не впустую, — говорю я. — Мы выступили за то, что было правильно.

Эш проводит пальцами по моей щеке, его глаза блестят.

— Мне так жаль, — шепчет он.

Я хмурю брови.

— Ты сделал все, что мог.

Себастьян идет к нам и ухмыляется. Поверить не могу, что когда-то целовала эти отвратные губы. Он, уставившись, смотрит на Эша.

— Значит, проголосовал против? — Себастьян качает головой. — Я-то думал, что Натали тебе дороже голосования. Похоже, я ошибался.

О чем это Себастьян говорит?

Эш, защищая меня, делает шаг ближе.

— Если ты её хоть пальцем тронешь, я...

— То, что? — Себастьян выгибает бровь.

Эш ничего не отвечает.

— Ой, сильно сомневаюсь, — говорит Себастьян, а потом поворачивается ко мне. - Просто знай, что это можно было предотвратить.

Я смотрю, как Себастьян удаляется. У меня голова идет кругом.

— Братан, о чем это он? — спрашивает Жук.

Эш бросает на меня обеспокоенный взгляд, и у меня начинает скручивать живот, когда до меня доходит, почему он последнее время ведет себя так странно.

— Ты у них на крючке, да? — спрашиваю я его.

Эш потирает затылок.

У Жука отвисает челюсть:

— Чувак?

— Роуз сказал мне, если я не проголосую за его закон, он... — Эш смотрит на меня. Его черные глаза переполнены стыдом.

У меня сжимается сердце. Ему ничего не надо произносить вслух, все и так понятно без слов.

— Натали, мне так жаль, — спешно говорит он. — Но что я могу? На меня полагаются столько людей; я не мог их подвести. Я...

Я его нежно целую.

— Все хорошо. Я все понимаю.

Моя жизнь не может стоить больше миллионов жизней. Если бы нам пришлось поменяться ролями, то я бы сделала то же самое. Это свидетельствует о том, насколько сильно он меня любит, если даже думал проголосовать за «Закон Роуза», чтобы защитить меня.

— Почему ты не рассказал мне об этом? — мягко спрашиваю я. — Я бы не отговорила тебя голосовать «ПРОТИВ». Я не боюсь Пуриана Роуза. — Последнее было ложью, но я не хочу, чтобы Эш знал, что именно сейчас мне страшно до чертиков. Что уготовил мне Роуз?

Эш притягивает меня к себе и крепко обнимает.

— Я не позволю ему обидеть тебя. Я умру, прежде чем позволю этому случиться.