— Получив письмо, мама тут же собрала сумку и уехала из Виридиса, — продолжает Элайджа. — Она так и не сказала мне, куда направляется, сказала, что лучше мне не знать, потому что это слишком опасно.
— А это, что за пятна? — спрашивает Дей, тыча в письмо.
— Медицинские отходы, — отвечает Элайджа, и Дей тут же бросает письмо и вытирает руки о свои штаны. — Моя мама работает в лаборатории — она генетик. Она, прочитав, порвала письмо, и выбросила его в контейнер для отходов. Мне удалось спасти только вот эти обрывки, после того, когда она ушла.
— Я все еще не понимаю, как по твоему могу тебе помочь, — замечаю я.
— Взгляни, от кого письмо, — говорит он.
— От Люси. И что?
— Имя твоей тети, Люсинда Кумбус. — Его золотые глаза загораются надеждой. — Я подумал, что ты, возможно, знаешь, где она собиралась встретиться с моей мамой.
Я, сильно озадачившись, качаю головой.
— Оно не может быть от моей тети. Она погибла в Бесплодных землях еще во время войны. — Я смотрю на Сигура. — Ведь так?
— Возможно, она выжила, — признается он.
Вот это новость!
— Так почему же она не связалась с нами, если все еще жива?
Сигур смотрит на моего папу.
— В чем дело? — спрашиваю я.
— Люсинда зла на нас обоих, — отвечает Сигур.
— Почему?
— В начале войны, Люсинда подошла ко мне и рассказала о своем плане, распространения смертельного вируса по городской системе водоснабжения. Она попросила меня о помощи, — объясняет Сигур. — Конечно же, я отказался. Мы воевали с правительством, а не с рабочим людом.
Логан напрягается, и я гадаю, неужели она была не согласна с этим решением.
— Я пошел к отцу Натали, генералу Бьюкенан, и рассказал ему о её намерениях, — продолжает рассказывать Сигур. — Он предотвратил диверсию, но Кровная половика Люсинды, Найл, был убит. После того, как её допросили, сослали в Бесплодные земли, чтобы погибнуть вместе с другими Дарклингами.
На меня накатывает волна гнева по отношению к Сигуру за предательство моей тети, но в то же время я понимаю, что он поступил правильно. Бутсы нам не враги, они пострадали от Пуриана Роуза почти так же, как мы во время войны. Чтобы это понять, достаточно спросить об этом Жука, Джуно и Эми, которые выросли сиротами, потому что их родители погибли в артобстрелах. Однако, неудивительно, что Люсинда их так сильно ненавидит.
— А с тобой что? — спрашиваю я папу. — Тебя-то ей за что ненавидеть, она ж с тобой не общалась?
— Все очень сложно.
— А ты попытайся объяснить, — говорю я.
Он вздыхает:
— Я не всегда был священником, сынок. Когда я впервые встретился с твоей мамой, я был гвардейцем Стражей.
— Что? — выплевываю я. — Ты — Страж?
Почему папа никогда не рассказывал мне об этом? И если подумать, он ведь никогда ничего не рассказывал о своих родителях. Я считал их мертвыми. Может потому, что он стыдился их? Или потому, что он стыдился меня?