Феникс. Полет (СИ)

Но теперь я есть. Довольна? Да, я вообще-то тоже человек. Полуэльф, если быть точнее. И я тоже могу чувствовать, ясно? Можешь всем растрепать, что чудовищно злобный колдун из злобной Семерки способен на сожаления.

Мда, вот точно история с элементалем была лишней…

Сарех мертв.

Что?

Мертв. Элементаля можно уничтожить, и тот эльфиский маг сделал это, пусть и не без потерь.

То есть этот эльф мог идти за нами. Отлично, отлично…

Но это никак не отменяло того факта, что дух говорил о том, о чем я его вообще-то и не спрашивала.

Какое тебе дело до моего прошлого?

Никакого. Но ты не доверяешь никому из них, кроме, может быть, фронде, да и то вряд ли. И они это чувствуют. А если все как я думаю, то…

То?

То доверие может быть тем, что позволит победить или погубит нас всех. И не спрашивай почему я так думаю, ясно? Считай бреднями древнего маразматика, запертого в камне.

Ты же один из великих вроде бы волшебников, так что на бредни похоже мало. И так, на всякий случай, — это мне тут не доверяют.

Ага. И поэтому соглашаются с твоими планами, шагают рядом с тобой бок о бок и плывут через моря.

Мы просто слишком далеко зашли, вот и все.

Ну-ну.

Витор сел напротив меня. Маг выглядел так, словно намеревался по меньшей мере руку своей возлюбленной у строгого отца просить, и одно это вызывало улыбку. Странную улыбку на самом деле.

Сейчас, в ночной тишине, на аспате, что давно уже перестала хранить путников магией, но все еще благословляла их доброй волей Владыки Путей, нас было шестеро. И пятерых я могла бы убить хоть сейчас. Ну, с фронде наверное были бы проблемы, как и с ящерицей… Но против Огня воину что сделать? Да и эльфа сжечь я смогла бы, рано или поздно.

Откуда пришла эта мысль? Огонь был дарован мне ради уничтожения отродий Сурта. Почему тогда я чувствую, что одно желание — и он послушно обратится на временных, но соратников?

Не все Фениксы добры, — в голосе духа слышалась снисходительность, — вам лишь дают шанс, а пользуетесь вы дарованным так, как считаете нужным.

Глупости какие…

Да? А на чем построена твоя уверенность в том, что я не прав?

На Книге Огня. И на знании о том, зачем Огонь снизошел на меня, умирающую и проклятую там, в далеких джунглях. Я молила о спасении — кого угодно. И Фитай откликнулся, даровав мне свою милость. Создал заново ради охоты на тех, кем я сама была когда-то.

Дух не ответил.

Витор, сидевший напротив меня, тоже молчал.

Под далекие крики ночных птиц и треск костра здесь, вдалеке от любых городов и даже ферм, от любого жилья и любых разумных могло показаться, что мы остались одни в целом мире. Странное ощущение. Мне как-то не доводилось раньше бывать на севере, где не держат или почти не держат придорожных трактиров, а пространство между большими городами не усеяно фермами или хуторами. Нет, был еще конечно подвластный лишь нечисти Измененный Лес или покинутые окресности Протипола, были болота запада… Но все же именно тут было особенно неуютно. Хотя, быть может, дело было в Огне и том, что холод был полностью ему противоположен — не знаю. Говорят там, дальше, в глубинах Фира, был разлом мира, из которого били Ветра, несущие мороз и изменения.Говорили, что там когда-то были иные Врата, иной проход или и вовсе жила какая-то древняя цивилизация, не заставшая приход разумных…

Сказки. Наверное.

Или, быть может, близость к разгадке, близость к необходимости выносить приговор, и, возможно, поднимать меч на кого-то из спутников делала меня слабой.

Против кого-то… Против Витора. Или против Лоака — если его брат и правда тот, из-за чего происходит все здесь. Или против кого-то еще…

Ни один из этих вариантов мне не нравился. Ни один.