Феникс поневоле

Шазаль не замечала вокруг ничего, напряженно вслушиваясь в глуховатый голос Бутары. Вот сейчас выяснится, что все ошиблись: и Китарлис, и Хэргал, и сам замок! Не будет никакой Шазаль, останется Абеша.

Сделав паузу, Бутара продолжила:

— Наоса сказала про ребеночка Гатуру, тот обрадовался. Уговорились жениться, всякие дела пошли. Наоса бегала счастливая, а потом снова ее как подменили. Ошиблась она, не было никакого ребенка, наверное, хотела сильно, вот и показалось. И, словно кто услышал ее причитания, пошла она на дальние отроги — за травой целебной — и нашла девочку. Новорожденную, совсем маленькую. Вернувшись, всем сказала, что родила прежде времени. Вот и весь секрет, госпожа. Времена и тогда были голодные, похоже, кому–то лишний рот в тягость был, и выкинули ребеночка. Сама Наоса тоже лишнего не имела. Если бы не Гатур, да не подготовка к свадьбе, никогда бы малышку не взяла. Не прокормить. А тут… Он и не знал никогда, что дочь — найденная. То ли я рассказала, госпожа, чем вы интересовались?

— То, — глухо ответила Шазаль.

Ей казалось, что внутри что–то оборвалось. Китарлис оказался прав. Наоса не была ее родной матерью, она лишь нашла Шазаль на дальних отрогах.

Девушка невольно отступила на шаг. Бутара смотрела на нее, словно ожидая чего–то.

И тут Юан, запустив руку в седельную сумку, вытащил увесистый мешочек, в котором что–то позвякивало. Бросил его Бутаре, та ловко поймала, заглянула внутрь и принялась усердно кланяться и благодарить.

Не слушая ее благодарностей, Шазаль вскочила в седло и тронула бока лошади пятками. Та послушно двинулась прочь.

Вскоре сестру догнал Юан и поехал рядом.

— Все — правда… — прошептала девушка. — Наоса — не моя мать, она меня нашла. Я действительно дочь Райвана и Лоды. Так странно…

— Мне тоже странно, — подхватил юноша, — почему для тебя были так важны слова именно этой женщины? Деду, похоже, ты не поверила? И тому, что ты сумела войти в замок, тоже. И пришлось тащиться на край света, чтобы выслушать какую–то старуху! У тебя что, есть основания ей доверять?

Шазаль удивленно посмотрела на него:

— У нее нет причин врать.

— А что, у Китарлиса они были? — Юан вздернул вверх брови, — Ты просто не понимаешь! Ни за какие блага дед не стал бы утверждать, что ты — член семьи, не имея на то серьезнейших оснований. Признать чужого за своего…

— Я действительно не понимаю, — огрызнулась Шазаль. — То, что ты сейчас сказал, для меня пустой звук. Попав в замок, я едва не сошла с ума! От всего сразу! И когда Лис объявил меня внучкой… Я его видела впервые в жизни! А Бутара — она ведь знала мою мать, они дружили, жили рядом.

— Угу, — скептически кивнул юноша. — Кто тебе это сказал? Она? Да я специально не стал показывать деньги сразу, иначе бы она наплела ТАКОГО! Ты же жила среди них много лет. Неужели ты сама бы не рассказала десять разных историй, если бы добрый дядя пообещал денег? На которые можно было бы купить еды? Впрочем, что я говорю?! Извини. Старуха действительно не соврала. Тебе этого достаточно?

— Да, — ответила Шазаль. — Достаточно.

Тусклое светило Ргун неподвижно висело высоко в небе.

По левую руку вздымались горы. Где–то там брала свое начало неширокая речка, вдоль которой, прочь от деревни, неспешно ехали брат с сестрой.

Шазаль посмотрела на Ргун и, прикинув, что до вечера еще остается много времени, предложила:

— Давай завернем в горы, а? Я хочу кое–что посмотреть.

— Давай, — легко согласился Юан. — Прямо отсюда или… пешком?

— Не знаю, наверное… отсюда. Лошади туда не пройдут.

— Лошади пройдут везде, где ты захочешь, — напомнил юноша. — Они ведь особенные, ты разве не заметила?

Шазаль прикрыла глаза. Она устала от невероятного количества вещей, которые, оставаясь для нее самой неизвестными, для того же Юана были простыми и понятными.

— Я не заметила, — с горечью проговорила девушка, не открывая глаз. — Я никогда с ними не общалась. Когда Тибор посадил меня в седло, я ужасно боялась и, в результате, свалилась. Я понятия не имею о том, что делают нормальные лошади. И чем отличаются наши.

— Да, извини, — поспешно произнес юноша. — Я, когда увидел твою деревню, так и не смог представить, КАК там можно выдержать больше одного дня. А ты там прожила шестнадцать лет… Извини. Я поясню: эти лошади появились по моему желанию. Они невероятно сильны и выносливы, очень послушны. Они никуда не убегут, даже если их не привязывать. Они не попытаются тебя сбросить. Они выполнят все, что ты от них хочешь.

— Теперь понятно, — устало произнесла девушка. — Теперь я знаю, почему Тибор был так разочарован. Знаешь, давай очутимся там, где я хочу, прямо сейчас?

— Давай.

Сделав два шага вперед, обе лошади одновременно остановились. В лица всадникам ударил порыв ветра.

Шазаль осмотрелась.

Да, это было то самое место. Позади — нагромождение невысоких скал, между которых она тогда ползла на коленях, спасаясь от разъяренного дракона. Слева — каменная стена, по которой Шазаль так и не смогла взобраться. А впереди…