Феникс (СИ)

   Они идут, не таясь, как на прогулке, по колено в папоротниках, четко видимые на фоне далеких, акварельных деревьев. Очевидно, проходят дозором вокруг нашего лагеря. Дело, конечно хорошее... Мы вжимаемся в землю, надеясь, что нас все-таки не заметят, потом не выдерживаем, на четвереньках начинаем отползать к подножью холма. Низко пригибаясь, используя кривизну высотки как укрывающий нас барьер, мы уже бежим вдоль холма к небольшому подлеску хвощей. Владлену разбирает смех, но ей пришлось зажать рот руками, когда мы добегаем до группы деревьев и укрываемся в кустарнике. Слышится хруст веток, шуршат листья папоротниковых растений, потревоженные чьими-то ногами. Это еще один дозор - трое казаков. Двое проходят мимо, к счастью, по ту сторону кустарника. Один останавливается с тем, чтобы справить малую (и на том спасибо) нужду. Под аккомпанемент веселого журчания казачок пел какую-то дурацкую песенку, где рефреном повторялись слова:

   Пей вино и жри опилки,

   Я - директор лесопилки.

   Не менее дурацкая мысль шевельнулась в моей голове. Выскочить бы сейчас неожиданно из кустов с горящим угольком в зубах, да напугать этого зассанца так, чтобы он обгадился.

   Казачок пукнул на прощанье и побежал догонять товарищей. В лагерь мы вернулись с двойственным чувством смущения и радости, что все нелепости нашего свидания остались позади.

   Глава двадцать седьмая

   ПЕРМСКОЕ МОРЕ!

   Экспедиция: день десятый

   Мы плыли почти сутки, не останавливаясь на ночевку. Дежурные рулевые сменялись через каждые три часа, и к утру наши плоты вынесло в море. За 23 часа мы преодолели 102 км., отделявшие нас от цели. И вот мы в море. Велико ли оно или мало, мы пока не знаем, но уже определили, что воды его пресные. Это обстоятельство очень важно для нас. Значит, города, которые, несомненно, возникнут на берегах этого моря, не будут испытывать недостатка в питьевой воде. Есть повод веселиться, не правда ли? Это событие мы отметили с максимальной помпой, на какую только были способны невыспавшиеся, усталые люди, но одержавшие славную победу. Единогласно мы окрестили наше море Пермским. Впрочем, мы его и раньше так именовали, хотя и в глаза его не видели. Но вот теперь это название как бы официально утверждено.

   Чтобы найти подходящее место для высадки, нам пришлось плыть вдоль берега. У нас были самодельные весла, но на них далеко не уедешь. Поэтому мы соорудили из плащ-палаток, наскоро их сшив между собой, нечто вроде паруса. Как крепить парус к мачте, которая у нас была на плоту с самого начала плавания, я знал по опыту чуть ли не с детства. В свое время я с дедом и отцом много ходил под парусами. Вскоре наш плот, пользуясь сильным боковым ветром, далеко позади оставил команду хорунжия Свистунова. Позже, так же соорудив некое подобие паруса, второй плот догнал нас и то потому, что мы дожидались его.

   В средине дня мы причаливаем к берегу и разбиваем временный лагерь на песчаной косе. По нашим расчетам, примерно здесь должен был выйти к берегу наш лесной отряд. Я выхожу с ним на связь и, узнав, что у них все в порядке, связываюсь с Базой. Со мной говорит сам Магистрат Хумет. Его "потусторонний" голос с нечеловеческим тембром, от которого я уже успел отвыкнуть, звучит в наушниках, и на меня словно дует космическим сквозняком, и по спине моей пробегает волна холода. Так я узнаю, что он жив и здоров и не собирается, пока во всяком случае, нас покидать. Кратко я докладываю Правителю о наших приключениях в подземном городе муравьев. Предположения насчет разумности Царицы этой колонии высказываются мной весьма в осторожной форме. Но Хумет, к моему удивлению, не придает особого значения этой, на мой взгляд, важнейшей информации. Или он темнит? Ему ли не понимать, что такое столкновение интересов двух разумных рас. К тому же столь разных рас. К тому же с нами, склонными к неограниченной экспансии. Ну да не мое это дело, я не политик. Хотя, как знать...

   Под конец мне велят соорудить вышку радио- и свето-маяка на берегу и ждать прибытия вертолетов. Они должны были привести надувные плавсредства, с помощью которых мы (если захотим, или другие люди) должны будем обследовать побережье Пермского моря с целью отыскания подходящего места для закладки нового базового лагеря, который в перспективе может стать городом.

   Я отдаю своим людям все необходимые распоряжения и по-хозяйски осматриваю величественный морской пейзаж и далекий за вуалью воздуха остров: размытое утренней дымкой, зеленоватое пятно. Берег наш по правую сторону от лагеря, выгибаясь дугой, уходит к бледно-сиреневому горизонту. Слева высится скалистый мыс, о чьи базальтовую грудь бьются воды с белыми верхушками пены.

   Пески и камни. Предвкушающие будущее. Мне ясно представляются среди буйства тропической зелени красивые белые корпуса домов, удобные, безопасные пляжи. И люди! Много людей. И среди них почему-то Инга. И сердце мое охватывает щемящая тоска, и еще острее я чувствую горечь невосполнимой утраты. Хотя в душе моей все перегорело и уже затянулось пеплом, все же, клянусь, даже за мимолетную встречу я отдал бы все.