Феникс Тринадцатого клана (СИ)

-Какой кошмар! И это - считающий себя светлым мальчик!- фыркнул Зан-о-Мьир, когда Даори скрутили и приволокли к Предвечному на суд.- Прощен. Даже поощрен. Потом придумаю чем. А те неразумные особи, кто поднимет лапу на мою собственность, будут порваны мной лично.

Лен-мага оставили в покое, но вампиры чутко отслеживали, когда их враг впадет в немилость.

Так и проходили день за днем, ночь за ночью.

Даори чувствовал, что по волосу поддается осаде терпеливого, готового ждать хоть столетия князя, а сам не мог ничего придумать. Даже избавиться от ошейника. Он не приближался к цели, наоборот, уже терял смысл существования. И с ужасом ждал появления Гельмуда с обращенной им Мирандой. Пока князь не отзывал из Академии своего пса, угроза оставалась. И Даори никак не мог ее защитить. Он и себя не смог.

Но в один прекрасный день забрезжила надежда.

Случилось это во время кормежки «стада».

Даори, нацепив на себя маску безразличия, разделывал на кухне для пленников пойманного в княжеском лесу зайца, когда за окном поднялся невообразимый шум. Надзиратель, следивший одним глазом за лен-магом, а другим - за прикованным к стене пленным поваром, ворочавшим огромный котел, выскочил за дверь.

Раздался оглушительный сигнал тревоги, перебудивший всех вампиров.

Даори прильнул к окну и присвистнул: «стадо» взбунтовалось. Отчего-то вдруг обезумевшие люди и нелюди разнесли ворота барака, повалили двух или трех надзирателей, а через пару минут уже неслись в сторону леса. А над ними уже кружили десятки крылатых фигур.

-Жаль, их всех поймают,- вздохнул лен-маг.

-Не всех,- отозвался хриплый голос.- Я не дамся.

Вздрогнув, Даори оглянулся. Пленный повар стоял за ним, держа в руке забытый лен-магом нож, которым тот разделывал дичь. Старик поднял тоскливый взгляд к закопченному потолку, осенил себя каким-то странным знамением.

-Я больше не дамся,- твердо сказал пленник.- Грех это, но меня они не возьмут. Ты, парень, свидетель, что я ухожу ради спасения своей души. А ведь был монахом, Богу служил.

-Откуда ты, старик?

-С Ильских островов, вестимо. Где ж еще простые люди еще остались.

-В Белой империи много простых людей, без магии. А как в плен попал?

-Паломник я. К драконам смерти шел, жизнь менять.

-Как это - жизнь менять?

-Да так. Свою, никчемную, на жизнь одного мальчика.

-Сына?

-Что ты!- махнул старик рукой с ножом так, что красные брызги полетели, испачкав и его, и мага.- Монах я, говорю. На жизнь принца нашего, наследника у короля единственного. Болен он смертельно, только чудо могло помочь. Да видишь, Бог наказал меня за дерзновение.

Интуиция не шептала, а вопила в полный голос: не упускать! За такую ниточку потянуть, сундук сокровищ нарыть можно.

Старику умирать не хотелось. Хотел бы - повару можно найти сотню способов покончить с жизнью, и надзиратель не успеет помешать. Даори, косивший одним глазом в окно, решился:

-Я помогу тебе бежать, если и ты мне поможешь. Сейчас я сделаю вид, что укусил тебя. Подыграй мне, и я тебя вытащу.

-Как вытащишь-то? Ты сам тут пленник, я же вижу. Вон, ошейник на тебе. Аристократ небось, поэтому и свободы тебе больше дали.

Вампиры уже расправились с взбунтовавшимися пленниками - часть перебили, часть загнали в барак,- и двое надзирателей шли к кухне.

Едва они открыли дверь, Даори дернул на себя старика, выворачивая ему руку с ножом, вонзил клыки в немытую шею, но не пил, а незаметно сплевывал, давясь от отвращения. Монах верещал и пытался вырваться, но куда слабому человечку против железных рук бывшего вампира.

-Ого!- воскликнул надзиратель.- Никак Даори снова наш? Вот веселуха!

Лен-маг на миг отвлекся, чтобы продемонстрировать окровавленные клыки, и этот миг стал роковым. Пленник пробормотал: «Прости, Господи!»- и словно в него вдохнули нечеловеческую силу. Он выдрал вооруженную руку и перерезал себе горло.

«Прости, старик! Я хотел дать тебе свободу, просто не сумел объяснить. Пусть твоя душа летит к твоему Богу»,- Даори осторожно опустил его на пол. Встал, пошатываясь, прошел мимо ошеломленных, посторонившихся вампиров, так же, никого не видя, не замечая окровавленных одежд.

Прошел бы даже мимо князя, наблюдавшего за бойней, как без него. Да тот задержал, не дав приблизиться к задней двери дворца:

-Вижу, ты одумался и принял свою сущность, Младший. Всегда подозревал, что ни к чему обращать второй раз светлых отступников, они от этого тупеют. Что ж, я рад. Теперь наши дела пойдут быстрее. Я даже готов отозвать Гельмуда. Согласен, Младший?

-Да, мой господин,- Даори медленно опустился перед ним на колени, соблюдая ритуал подчинения. Обнял ноги Старшего. На миг пожалел, что нельзя сейчас запустить в ненавистную плоть все десять когтей. Почувствовал, как ложится на его голову потеплевшая ладонь только что нажравшегося крови мертвеца, ворошит его длинные золотистые волосы.