Феномен

Все трофеи я уже убрал, в руке была выданная мне перед боем винтовка. Всех наших собрали в одном месте, потом забрали у нас оружие, тщательно обыскали и повели в тыл. Документы убитых немцев, шестнадцать ровным числом (это те, что собрать смог), я сдал командиру роты. Он уцелел, в отличие от нашего взвод ного.

Раненых отправили в медсанбат дивизии, уходившей в прорыв, мне заштопали рану, наложив три шва, обработали, перевязали и отпустили. Конвой ждал снаружи, и мы двинули в тыл. А там, в той же роще, откуда мы уходили в бой, собралась комиссия, рассматривавшая дела штрафников, искупивших свою вину кровью. К моему удивлению, в этот список попал и я. Причём всё довольно торжественно было: каждому вручали справку об искуплении вины, направление на службу и… звёздочку для пилотки. Знаков различия у нас, штрафников, не было.

Отойдя, я сунул справку, мой единственный документ, в нагрудный карман гимнастёрки, звёздочку вставил в пилотку, после чего изучил предписание явиться в штаб Юго-Западного фронта. Ага, второй раз я на это не попадусь, вон в штрафбат попал. Поэтому предписание я выкинул и направился к танкистам. В прорыве участвовала танковая бригада, её штаб и тылы были ещё тут. Однако меня послали: это гвардейская часть, элитная, штрафников они не берут.

Из четырёх дивизий, участвовавших в прорыве (я думаю, это локальные бои, а не крупные наступательные операции), две были обычными стрелковыми. Вот я и успел к штабу одной из дивизий, это была 23-я стрелковая. Осмотрев справку, дежурный направил меня по инстанциям, и уже через сорок минут я имел новенькое красноармейское удостоверение (к счастью, у штабных был запас) и направление в 225-й стрелковый полк, который уже был в наступлении. Придётся его догонять.

Здесь шли в прорыв четыре дивизии: две вперёд с танковой бригадой, а по одной уходили на правый и левый фланги. Наша дивизия как раз разворачивалась на правом, заключая в мини-кольцо находившиеся там немецкие войска. В штабе я узнал задачи нашей дивизии. Они заключались в том, чтобы блокировать немцев, не давая им уйти, после чего пленить их или уничтожить. Я же говорю, это не наступление, просто выравниваем линию обороны.

К счастью, меня не опознали, но это и неудивительно: тут все в загоне, всё второпях. Я не один был из штрафников, нас целый взвод собрался, хотя от нашего штрафбата едва две сотни уцелели, половина были ранены. Вооружили нас, как смогли, я ухватил карабин Мосина и получил подсумки с ремнём, после чего один из командиров повёл нас вперёд, в один из полков: будут пополнять штаты прямо во время наступления. Любопытная методика.

Ладно хоть не пешком отправили, а рассадили весь взвод на десяток грузовиков, с патронами, гранатами и питанием. Дорогу уже проложили, окопы засыпали, чтобы техника прошла, целый сапёрный батальон над этим работал. Вскоре мы выехали на укатанную ещё немцами дорогу и, обгоняя разные подразделения дивизии, постепенно нагоняли наш полк. Шум боя впереди звучал всё громче.

На перекрёстке регулировщик заставил нас повернуть влево. Эта дорога ныряла в хвойный лес и уходила вглубь оккупированных территорий. Мы повернули и покатили по ней. Надеюсь, там дальше ещё регулировщики есть. Я сидел на замыкающей машине, устроившись на ящиках со снарядами для сорокапяток. В кузове я был один, специально подошёл к ней, видя, что больше желающих нет. Кузов крытый, но полог был распахнут, и я видел, что за нами повернула конная батарея трёхдюймовок.

Мы проехали по лесу метров триста, когда наш «Захар» вдруг начал стрелять глушителем, дёргаться и в конце концов заглох. Водила свернул на обочину и, покинув кабину, начал ковыряться в кузове. Я тем временем прогуливался вокруг машины, охранял его и груз, да и отлить отошёл. Перед выездом нас покормили с полевой кухни, поэтому я был сыт, ковырялся веточкой в зубах. Мимо прошла батарея, потом обоз, и наступила тишина. Слышны были только стрельба вблизи и вдали да орудийная канонада.

Наконец водила нашёл засор, прочистил, и мы покатили дальше, догоняя нашу колонну, которая давно ушла вперёд. Мы проехали ещё полкилометра, пересекли глубокий овраг, и тут машина встала юзом, отчего я проснулся. Да, умудрился немного задремать на ящиках. В кабине места не было, там мешки с перевязочным материалом и лекарства в хрупких банках, в кузове проще.

Выглянув, я увидел, что по тёмному тоннелю леса нам навстречу по дороге бегут несколько наших, в которых я опознал недавно прошедших мимо нас обозников. Среди елей мелькали ещё несколько. А потом я услышал их крик:

– Танки!