Феномен доктора Хауса

«Когда я вижу классную фразу в сценарии, я думаю: «только бы не испортить, только бы правильно сказать!» – признавался в одном из интервью Хью Лори. Постоянные зрители сериала согласятся: не все серии одинаково интересны, случаются проходные эпизоды, сюжет которых не задерживается в памяти, и это не удивительно. По неписаным законам конвейерной работы сильная серия чередуется с менее яркой, чтобы следующий эпизод снова поразил воображение. Даже команде из 14 сценаристов трудно удержать одинаковую занимательность каждой истории. Но неизменным остается одно: даже если эпизод не захватывает сюжетом, он всегда наполнен откровенными, саркастичными, циничными, удивительно точными и смешными высказываниями доктора Хауса по любому поводу. Именно благодаря тому, что сценаристы и продюсеры уделяют качеству хаусизмов огромное внимание, зритель часто не замечает «провисших» эпизодов. За очередной хаусизм они готовы простить все.

Пока что самый распространенный хаусизм – «все лгут», который сам Хаус однажды довел до парадокса: «Все лгут. И я солгал».

Доктор Хаус и Уилсон в футболках с надписью «Все лгут».

Сценаристы, которые снабжают Грегори Хауса хаусизмами, признаются: в любом другом сериале они бы не рискнули показать реплику подобного содержания боссу потому, что это – слишком смело. Но именно смелые реплики на грани фола больше всего нравятся продюсерам: реплика должна быть остроумной и такой, чтобы ее хотел произнести любой человек, скованный условностями, иначе она не работает. А значит – перестанет работать и фильм. И тут же уточняют: «В сериал попадает все, что проходит цензуру и получает ее одобрение». Поскольку о необходимости поправок на цензуру и невозможность (скорее, нежелание) ее обойти создатели «House M. D.» упоминают неоднократно, имеет смысл сказать несколько слов об американской цензуре.

Цензура в Америке

Американцы живут в относительно свободном обществе. Свобода слова, свобода личности и другие свободы гарантированы гражданам США не только в виде прописанных конституционных прав – они действительно соблюдаются. Выступить в суде в защиту прав личности готов и может любой американский юрист, и каждый выигранный процесс становится юридическим прецедентом: прецедентное право в Америке главенствует. Если какой-либо процесс один раз в каком-то городе какого-то штата был выигран, есть все основания полагать, что аналогичное дело будет выиграно.

В то же время Америка – очень консервативная страна. Хотя свобода слова защищается Конституцией США, она ограничивается целым рядом законов, судебных решений и внезаконных действий. В школах некоторых штатов до недавнего времени запрещены для внеклассного чтения книги, которые, по мнению цензуры, являются аморальными. Серди них – «Кентерберийские рассказы» Джеффри Чосера, «Куджо» Стивена Кинга, «Тропик Рака» Генри Миллера и т. д. Масштабный характер американских законов о непристойности сделал возможным достаточно вольное толкование того, что делает то или иное произведение «непристойным». Книга или фильм, содержащие слова, изобразительные средства и намеки, признанные «вульгарными» отдельными членами американского общества, часто определяются как непристойные. То же самое касается песен, театральных постановок, произведений изобразительного искусства. Это применимо к описанию межрасовых или гомосексуальных отношений. Согласно американским законам любой член общества имеет право подать в суд иск о моральном оскорблении личности – и может выиграть процесс, поскольку его личные права и свободы были нарушены.

Так, в ноябре 2007 года в одной из школ США запретили постановку пьесы, написанной по мотивам детективного романа Агаты Кристи «Десять негритят» из-за… расистского названия. Добились запрета представители индейского племени сиу (лакота), заручившись согласием Национальной ассоциации в поддержку цветного населения (NAACP). Президент местного отделения NAACP Гэри Хайнс посчитал, что пьеса, в основу которой был положен один из лучших романов Кристи, написанный в 1939 году, не подходит для постановки в школе. Хайнс, в частности, указал, что первоначальное название книги и использовавшиеся в ней иллюстрации расценивались как расистский выпад, направленный против темнокожего населения Великобритании. После 1939 года название книги неоднократно менялось, чтобы избежать использования слова «негритята». Хайнс считает, что выбор учителей и учеников школы Лакоты (Республика Лакота – виртуальное государство, провозглашенное группой индейских активистов) стал плодом невежества. По его мнению, они просто не знали о расистской истории книги. Впрочем, Хайнс отметил, что несмотря на выраженный им протест, за решением отменить постановку пьесы стояли именно чиновники Лакоты. Представитель властей подтвердил, что после встречи с президентом отделения NAACP было принято совместное решение отказаться от демонстрации пьесы «Десять негритят».