Феномен хищника

Велев мне посматривать, а Лариске послушивать, подруга быстро разделась. Совсем. Услышав мои мысли, предупредила:

-«Сейчас я не соблазняю – это чтобы кровью не испачкаться». Я последовала примеру.

-«Верно, и одежда пусть заодно проветрится».

Тем более, погода благоприятствовала. Можно было даже купаться. Первым делом Дик осмотрела мне спину, чмокнула в плечо.

Потом достала нож. Отделила мёртвому животному голову: мякоть отрезала лезвием, а позвоночник размозжила камнем и перерубила одним взмахом короткой лопатки. Тихо шепнула:

-Спасибо, лес, за добычу.

Стряхнула красные капли и метнула на край обрыва – туда, где только что прошли.

-«Всё не съедим, пусть живность местная тоже полакомится».

Затем точно так же она отрубила ноги до первого сустава. Тренированным движением распорола шкуру на брюхе невезучего животного, потом – с внутренней стороны ног. Крови почти не было видно, она быстро уходила в светлый песок.

Ловко поддев ножом шкуру, Диксон содрала её руками – так, как будто она не особенно-то прочно держалась, только на спине умелицы заметно взбугрились мышцы. Кое-где, конечно, на мясе остались мохнатые клочки, но это несущественно. Разложив шкуру, словно скатерть, она распорола брюхо козла и выпустила внутренности. Это была полноправная доля крысы, мы на ливер не претендовали.

Подруга распрямилась, чтобы в очередной раз глянуть по сторонам. Руки по локоть в крови, в правой нож. Грудь, живот – всё в мелких подсыхающих брызгах. Почему-то это варварское зрелище взволновало меня. Удачливая охотница над добычей – сильное тренированное тело, готовое действовать мгновенно, суровый взгляд, уверенная поза.

Не откладывая дела в долгий ящик, приступила к трапезе Лариска. С другой стороны туши подруга вырезaла мясо на поджарку.

Сухого дерева на берегу полным-полно. Вскоре ярко запылал костёр, мы предвкушали удовольствие от первого полноценного обеда после многодневной вынужденной диеты. Нельзя сказать, чтобы я так уж страдала от однообразного рациона – в тюрьме, бывало, вообще по несколько дней не кормили, а вместо воды давали пить всякую гадость. Но для восстановления физической формы всё-таки лучше нормально питаться.

Я получила задание отыскать и нарезать с десяток прямых длинных веток кустов и заточить каждую с одной стороны. Дик тем временем сложила и зажгла второй костёр метрах в пяти от первого. К тому времени дрова в первом прогорели, подруга заботливо ухаживала за огнём, ворошила дрова длинной палкой. Подсовывала обратно выкатившиеся было наполовину обгоревшие кусочки дерева, что-то упорядочивала и сортировала.

Заготовленные заранее камни она уложила параллельно друг другу по обе стороны огня. Мясо было надето на выструганные мной палочки и разложено над пышущими жаром углями.

Процесс поджаривания непрост – Дик то и дело поворачивала палочки, поливала из фляги водой. Вскоре над берегом поплыл аппетитный аромат.

Ларискины челюсти методично перемалывали сырое мясо. Бока уже заметно округлились, мысли крысы сделались заторможенными.

-«Может, перерывчик? Мы ещё не уходим», – глянула на неё Диксон. Вняв совету, крыса буквально отвалилась от поеденной-порезанной туши.

-«Да, мне не хватает умеренности в еде… Всё-таки, хорошо, что я пошла с вами». Подруга улыбнулась.

-«Есть такое суеверие. Или, может, уже было – в мои времена. Сказав, что тебе хорошо, тут же плюнь три раза налево, чтобы судьба не сочла слишком самонадеянной».

-«Не умею я плеваться…» – легкомысленно отозвалась Лариска.

Наконец, Дик объявила, что первая порция готова, торжественно преподнесла палочку с шипящими кусочками. Жир ещё поблёскивал, лопался на раскалённом мясе мелкими пузырьками.

От запаха давно можно было захлебнуться слюной. Даже без соли натуральное свежее мясо показалось пищей богов! Люди нации не знают натуральной пищи, всю жизнь кормятся из синтезаторов. Правители, конечно, едят мясо – на охоту летают их компаньоны, иногда и они сами, чтобы развлечься. Естественно, компаньонам перепадает натурпродукт. А каста нации обречена всю жизнь питаться искусственным. Может, поэтому настоящая пища показалась невиданным деликатесом. Хотя, Диксон тоже была в восторге, несмотря на то, что в прежней жизни пробовала много вкусных вещей.

Закончив нанизывать сырое и снимать готовое мясо, Дик полезла в реку обмываться от крови.

Я смотрела на оранжевые языки костра, и в душе просыпалось что-то первобытное. Огонь приковывал взгляд, соперничая в этом смысле с обнажённой подругой, сверкавшей мокрыми после купания прелестями. Капли воды сверкали солнечными зайчиками, словно лежащий в кармане кристалл. Решила – тоже надо освежиться.

Прохладная река нагнала зверский аппетит, обе снова набросились на жареное мясо. Вот и готова последняя порция косулятины. Мы съели, сколько могли, набили свежениной обе консервные банки и котелок, положив флягу с водой отдельно.

Во второй приём Лариска умяла меньше, но всё равно, её возможности в этом плане впечатляли.