Читаем Феномен пропаганды полностью

Мы как-то говорили, что пропаганда не создает убеждения, она даже избегает их использовать. Мы признаем неукоснительность этого принципа (используя этот термин в специальном значении, принятым в социальной психологии), однако тут не все так просто! Пусть пропаганда действительно сама не в силах изменить убеждения, допустим, это очевидно, но по мере того, как она подталкивает индивидуума к действию, в корне изменяется ответ, который мог бы быть продиктован на основе его собственных фундаментальных убеждений: индивидуум, опираясь на свои убеждения, не стал бы действовать, а он – действует. В этот момент нельзя не признать, что в какой-то степени, пусть незначительно, но его убеждения изменились, и если это действие повторить несколько раз, то определяющая тенденция его поведения переменится. Кроме того, пока индивидуум вовлечен в подготовку к действию, осуществляемую пропагандой, он ощущает силу противодействия со стороны своих собственных убеждений, силу, восстанавливающую его против «подготовки к действию». Эта сила определена общим социальным контекстом, но также и пропагандой, так как возникает в ответ на подготовку к действию, в которую вовлечен индивид. Эта долгая машинальная работа, в которую пропаганде удалось втянуть человека, без сомнения станет его убеждением, которое в последствии определит его поступки.

Как осуществляется переход от мнения к действию по каналам пропаганды? Добб – один из немногих, кто попытался описать этот процесс[277]. Он изложил свою мысль так: «Убеждение может отразиться на внешнем поведении тогда, когда ее импульс настолько силен, что сдержать его может только активное действие. Эта сила, первоначально слабая или мощная, возрастает по мере того, как индивид чувствует, что действие неизбежно, если умеет его совершить и если уверен, что действие будет полезно или вознаграждено. Короче говоря, окончание подготовленного ответа, выраженное действием, представляет собой завершающий шаг из серии предварительных актов, которые, будучи необходимыми для финального действия, все-таки его не гарантируют.»

В общем и целом, действие согласно этой точки зрения представляет собой результат целого ряда согласованных операций, за которыми стоит пропаганда[278]. Она в состоянии внушить индивиду необходимость этого действия, заставить его почувствовать, что оно неотложно, неизбежно и единственно возможно. Она же подсказывает ему, как именно нужно действовать. В нашем обществе много таких типов: он весь горит от нетерпения, готов к поступку, но не знает, что предпринять. Индивид жаждет сделать что-нибудь хорошее во имя справедливости, ради мира на земле и ради прогресса, но не знает, как. Если пропаганда покажет ему это «как», партия выиграна: действие последует незамедлительно.

Надо еще, чтобы человек был уверен в успехе или обязательной компенсации своего поступка, или чтобы он хотя бы получил от этого удовлетворение. То есть он будет действовать, если будет уверен в благополучном исходе или в том, что будет удовлетворен. Реклама пользуется этим в коммерческой сфере, а пропаганда – в политике. Наконец, человеку помогут совершить переход к действию, продемонстрировав ему показательные акции в аналогичных ситуациях, совершающиеся вокруг него. Этим также займется пропаганда: она покажет ему примеры подобных действий.

Вот так выглядит многоуровневая схема, включающая в себя разные стороны явления, и она нам кажется вполне убедительной. Но мы упустили еще один важный аспект, наиважнейший по нашему мнению[279], а именно: аспект массовости, толпы, группы. Человек под влиянием пропаганды не станет действовать в одиночку. Добб проанализировал поведение человека. Тем не менее, на наш взгляд, механизмы поведения отдельно взятого человека, которые он описал, не соответствуют поведению человеку толпы. Этот человек может почувствовать необходимость и эффективность совершаемого действия только в том случае, если его совершают все вокруг него, он сможет принять участие в этом действии при условии, что все в нем участвуют. Это означает, что пропаганда должна иметь силу коллективного воздействия, чтобы привести массы в движение. Мы проанализируем этот фактор по двум принципиальным позициям:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чего хотят женщины? (сборник)
Чего хотят женщины? (сборник)

Авторы этой книги – одни из самых известных женщин двадцатого столетия. Клара Цеткин – немецкий политик, деятельница международного коммунистического движения, активистка борьбы за права женщин. К. Цеткин является автором идеи Международного женского дня – 8 Марта. Александра Коллонтай – русская революционерка, государственный деятель и дипломат, чрезвычайный и полномочный посол СССР в Швеции.К. Цеткин и А. Коллонтай написали множество работ, посвященных положению женщины в обществе. Обе они сходились в том, что женщина должна быть раскрепощена, освобождена от общественного и мужского рабства, – в то же время они по-разному представляли пути этого раскрепощения. К. Цеткин главный упор делала на социальные способы, А. Коллонтай, ни в коем случае не отрицая их, главенствующую роль отводила женской эмансипации. Александра Коллонтай создала концепцию «новой женщины», самостоятельной личности, отказывающейся от фетиша «двойной морали» в любовных отношениях и не скрывающей своей сексуальности.В книге, представленной вашему вниманию, приводятся лучшие произведения К. Цеткин и А. Коллонтай, которые должны ответить на самый трудный вопрос: чего хотят женщины?

Александра Михайловна Коллонтай , Клара Цеткин

Обществознание, социология
Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма
Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

В книге исследуется влияние культуры на экономическое развитие. Изложение строится на основе введенного автором понятия «культурного капитала» и предложенной им и его коллегами типологии культур, позволяющей на основе 25 факторов определить, насколько высок уровень культурного капитала в той или иной культуре. Наличие или отсутствие культурного капитала определяет, создает та или иная культура благоприятные условия для экономического развития и социального прогресса или, наоборот, препятствует им.Автор подробно анализирует три крупные культуры с наибольшим уровнем культурного капитала — еврейскую, конфуцианскую и протестантскую, а также ряд сравнительно менее крупных и влиятельных этнорелигиозных групп, которые тем не менее вносят существенный вклад в человеческий прогресс. В то же время значительное внимание в книге уделяется анализу социальных и экономических проблем стран, принадлежащих другим культурным ареалам, таким как католические страны (особенно Латинская Америка) и исламский мир. Автор показывает, что и успех, и неудачи разных стран во многом определяются ценностями, верованиями и установками, обусловленными особенностями культуры страны и религии, исторически определившей фундамент этой культуры.На основе проведенного анализа автор формулирует ряд предложений, адресованных правительствам развитых и развивающихся стран, международным организациям, неправительственным организациям, общественным и религиозным объединениям, средствам массовой информации и бизнесу. Реализация этих предложений позволила бы начать в развивающихся странах процесс культурной трансформации, конечным итогом которого стало бы более быстрое движение этих стран к экономическому процветанию, демократии и социальному равенству.

Лоуренс Харрисон

Обществознание, социология / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука