Феномен (СИ)

Хлопнуло орудие пушки, это вам не «тридцатьчетвёрка», тут тише, но рты всё равно открывали, привычку нарабатывали. И «двойка», которой снаряд пробив боковую броню попал в боеукладку, подпрыгнув, выдала мощный факел из верхних открытых люков. Рядом начала дымить вторая, а я уже бил по самоходке, пробив броню между катками. Второй снаряд поставил крест на самоходке, загорелась. А рядом заполыхал броневик, его вторая моя машина поразила. Пехотного прикрытия мы не имели, но мой стрелок-радист срезал мотоциклистов дозора, при первом выстреле, и теперь бил по пехотинцам, что старались найти укрытия, покидая кузова, но засада для того и устроена. Сложно с этим.

- Осколочные.

Дальше работали осколочными снарядами. Я по грузовикам и пехоте. Экипаж второго по бронетранспортёрам, что пытались развернутся на узкой дороге и подставить морду. Там брони чуть больше. Я посыл снаряд за снарядом, сначала в кузова грузовиков, потом по обочинам где залегли пехотинцы, уйти на вершину или по дороге не давали пулемёты обоих бронемашин, пули сбивали их с ног. Тут очнулись те на грузовике «Зис», отправили красноармейцев цепью, осматривать разбитую колонну, мы тоже, скидывая маскировку, скатились вниз. Точнее моя машина, вторая осталась наверху, прикрывала. Тут песок, чуть не застряли, но стронув лавину оказались внизу и выехали на дорогу. Пушку повернули в сторону, куда укатило четыре мотоцикла, я о них помнил. В «эмке» было два командира НКВД, майор и капитан. И ещё один политработник, он из Особого отдела Сорок Второй, я его знал. Покинув машину, я встал на дороге, у мотоцикла «Цундап».

- Мне нужен старший лейтенант Сергеев, - сказал майор.

- Сергеев, это я, - рассеяно ответил я, наблюдая, как сдаются эсэсовцы.

Значит, не всех побили, около десятка выжило, многие ранены, но всё равно огорчало. Если бы не свидетели, всех бы кончили, но эти не поймут. Я так думаю.

- Старший лейтенант Сергеев. В арестованы.

- Майор, ты идиот? Арестовывать меня в моём подразделении? Ты серьёзно?

Подняв руку, я пошевелил ею, дверца моего броневика тут же закрылась и тот сдал назад, наведя пушку на незваных гостей. Значит, заряжающий уже перебрался на место командира. Второй броневик чуть подал вперёд, чтобы наклонить передок на склоне, а то мы в мёртвой зоне, и также направил бортовое вооружение на них. Майор глянул на мою технику, и как-то нервно сглотнул. Сняв фуражку, тот вытер лоб ладонью и сказал:

- Неожиданно. Однако у меня приказ.

- Документы.

- Я проверял, порядок. Звонили из штаба фронта, подтвердили, - влез особист, но я так взглянул на него, что тот сделал шаг назад.

Документы были в порядке, даже приказ на мой арест. Всё чётко.

- И за что меня? За то, что немцев мало бью, или мешаю бензин с керосином, потому что топлива постоянно не хватает?

- Наверху знаю за что. Моя задача лишь доставить.

- Полковника гонять в качестве обычного конвоира? Ой, что-то не верится.

- Лейтенант, соблюдайте субординацию.

- Вот что, майор, на приказ не отреагировать я не могу. Сейчас соберёмся и едем к штабу Сорок Второй, там как комдив решит. Сейчас немцев шлёпнем, и поедем.

- Лейтенант, это военнопленные! - снова возмущенно взревел майор.

- Это военные электрики. Между прочим, они сотрудников НКВД и политработников в плен не берут, сразу расстреливают. Приказ у них такой.

Однако майор выполнить задуманное не дал. С пленными остались бойцы и машина, на которой они приехали, в кузов будут грузить трофеи, когда огонь затихнет, а то там патроны рвутся. А мы двинули к штабу дивизии. По пути моего бойца подобрали, он стрелок-радист со второй бронемашины. Полтора часа и добрались до штаба дивизии, там сразу две свободных машины к уничтоженной колонне отправили, и одного из командиров, подсчитать трофеи. Про те четыре мотоцикла известно, их ищут, передали в разные части и населённые пункты. Комдив час висел на телефоне, но вердикт тот же, отправить меня под конвоем. Майор так и сиял самодовольством. Делать нечего, передал командование младшему лейтенанту, его выделили из командиров штаба, пусть осваивается, штаб охраняет, а я в форме, той самой, в которой в поезде под бомбёжку попал, та в порядке, но форма танкиста, награды на груди, взял вещмешок, и в машину комдива. Там до ближайшей железнодорожной ветки, и уже ночью поездом, тут грузовые вагоны, но был один для пассажиров, двинули в сторону Смоленска. А я спал. С майором были лейтенант, тот капитан куда-то пропал, и два бойца НКВД. Они и охраняли. Из Смоленска санитарным эшелоном в Москву, дальше на Лубянку, но тут застопорись. При оформлении, напряглись, как-то забегали, и другие сотрудники повезли меня в… Кремль. В приёмной долго ждать не пришлось, сопровождающий от охраны Кремля остался, а секретарь пригласил меня проходить в кабинет. Сталин не один был, генерал Власик присутствовал. Сам Сталин, глянув на меня из-под бровей, тревожный знак, бросил вперёд газету и спросил с заметным акцентом:

- Кто вам дал право порочить честь Красной Армии?

- Чтобы понять о чём вы, мне нужно знать причину моего тут появления.

- Читайте.