Читаем Феномен социокультурного неотрадиционализма полностью

В рамках полемики о соотношении традиций и инноваций, прошлого и современного, архаического и модернового привлекает внимание точка зрения М.П. Денисюк, которая отрицает отождествление традиций только с нормами общественных отношений, способами общественной деятельности, наследием прошлого или нормами поведения людей. В них в специфических формах закрепляются результаты не только прошлого опыта, но и современной общественной практики, лучшие образцы, достигнутые во всех областях социальной жизни59. Автор обращает внимание на то, что традиции выступают не только как нечто, транслируемое от минувших поколений, не только формами, передаваемыми и приобретенными, но и как актуально созидаемое новыми поколениями. Ценность данной позиции заключается в том, что в ней традиции и новации трактуются не как абсолютные противоположности, что позволяет учитывать потенциал сегодняшнего дня для формирования новых традиций.

Современные исследователи фиксируют особое отношение к традиции. Так, Л.П. Мордвинцева констатирует: в прошлом представления общества, этноса, семьи о будущем определяли, что они должны взять из своего прошлого, чтобы подготовить будущее; это придавало смысл настоящему, которое служило лишь как «тире» между раньше и потом (при этом будущее могло представляться в трех формах: реставрации прошлого, прогресса и революции)60. «Сегодня, – продолжает она, – мы сталкиваемся с абсолютной неопределенностью в отношении того, что готовит нам будущее. И эта неопределенность приводит в настоящем, которое обладает невиданными ранее техническими возможностями сохранения прошлого, к тому, что настоящее чувствует себя обязанным «помнить». Мы не знаем, что наши потомки захотят знать о нас, чтобы понять самих себя. И эта неспособность предвидеть будущее, этот конец всяческой телеологии истории заставляет нас сегодня с религиозной самоотверженностью копить, довольно неразборчиво, всем видимые следы и материальные свидетельства, говорящие о том, чем мы были или казались сами себе»61.

Социальной причиной усиления роли памяти П. Нора называет демократизацию, которая состоит, по его мнению, в освобождении памяти ранее молчавших в истории народов, этносов, групп и меньшинств, для которых обретение прошлого оказывается неотъемлемой частью утверждения собственной идентичности. Появление этой памяти меньшинств в его идее «всемирного пришествия памяти» связано с тремя типами деколонизации: всемирной деколонизацией, открывшей доступ к историческому сознанию обществам, прозябавшим под колониальным гнетом; внутренней деколонизацией сексуальных меньшинств, социальных, религиозных, провинциальных и прочих групп; идеологической деколонизацией, последовавшей за крушением тоталитарных режимов XX века62.

Если в 1970–1980-е гг. превалировала исследовательская позиция о том, что «слепая приверженность к старой форме все более обнаруживает себя как тупиковое направление в культурном бытии людей»63, то современная ситуация опровергает этот вывод. Возрождение этнических традиций, ностальгия по ценностям прошлого, подчас принимающая характер именно «слепой приверженности старой форме» – все эти явления объясняются особенностями определенной исторической ситуации, когда отталкивание от ценностей настоящего или недавнего прошлого вызывает реакцию в форме апологии традиционных ценностей далекого прошлого. Сегодня, в оценке исследователей, традиция выступает как носитель исторической информации предыдущих эпох, связи перемен и поколений в историкокультурном творчестве, когда «будучи универсальным историческим и культурным явлением, традиция помогает человеку идти в ногу со временем и жить в определенном социально-территориальном пространстве»64. Все это вызывает к жизни такой социокультурный феномен, как неотрадиционализм, анализу которого посвящены следующие параграфы монографии.

§ 2. Традиционализм и неотрадиционализм

В постсоветский период в российскую науку вошло немало новых понятий, терминов, концептов. В гуманитарном дискурсе весьма популярными стали течения и направления с приставкой нео-: неоконсервантизм, неолиберализм и т.д. Термин «неотрадиционализм» тоже является одним из маркеров современного гуманитарного знания. В то же время следует отметить, что отечественные исследователи, занимающиеся проблемами неотрадиционализма, вкладывают в это понятие различные смыслы и содержание.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Критика русской истории. «Ни бог, ни царь и ни герой»
Критика русской истории. «Ни бог, ни царь и ни герой»

Такого толкования русской истории не было в учебниках царского и сталинского времени, нет и сейчас. Выдающийся российский ученый Михаил Николаевич Покровский провел огромную работу, чтобы показать, как развивалась история России на самом деле, и привлек для этого колоссальный объем фактического материала. С антинационалистических и антимонархических позиций Покровский критикует официальные теории, которые изображали «особенный путь» развития России, идеализировали русских царей и императоров, «собирателей земель» и «великих реформаторов».Описание традиционных «героев» русской историографии занимает видное место в творчестве Михаила Покровского: монархи, полководцы, государственные и церковные деятели, дипломаты предстают в работах историка в совершенно ином свете – как эгоистические, жестокие, зачастую ограниченные личности. Главный тезис автора созвучен знаменитым словам из русского перевода «Интернационала»: «Никто не даст нам избавленья: ни бог, ни царь, и не герой . ». Не случайно труды М.Н. Покровского были культовыми книгами в постреволюционные годы, но затем, по мере укрепления авторитарных тенденций в государстве, попали под запрет. Ныне читателю предоставляется возможность ознакомиться с полным курсом русской истории М.Н. Покровского-от древнейших времен до конца XIX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Михаил Николаевич Покровский

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Первая Пуническая война
Первая Пуническая война

Первой Пунической войне суждено было навсегда остаться в тени второй войны Рима с Карфагеном. Морские битвы при Милах и Экноме, грандиозные сражения на суше при Панорме и Баграде оказались забыты на фоне блестящих побед Ганнибала при Треббии, Тразименском озере и Каннах. Несмотря на это, Первая Пуническая была одним из самых масштабных военных противостояний Древнего мира, которое продолжалось двадцать три года. Недаром древнегреческий историк II века до н. э. Полибий говорит ясно и недвусмысленно: именно Первая Пуническая является наиболее показательной войной между двумя сверхдержавами Античности.Боевые действия этой войны развернулись в Сицилии и Африке. На полях сражений бились многотысячные армии, а огромные флоты погибали в морских сражениях и от буйства стихий. Чаша весов постоянно колебалась то в одну, то в другую сторону, и никто не мог предсказать, на чьей стороне будет победа.

Михаил Борисович Елисеев

История / Учебная и научная литература / Образование и наука