Феномен советской украинизации 1920-1930 годы

Сталинское руководство требовало от Варшавы запретить деятельность польских «прометеистов» и принять самые жесткие меры по поводу антисоветских настроений на Западной Украине. Поскольку эти требования Польша удовлетворить никак не могла, наметившееся было улучшение польско-советских отношений (в июле 1932 г. был заключен пакт о ненападении между СССР и Польшей) вновь сменилось сворачиванием политического сотрудничества.

К тому же наметилась нормализация польско-немецких отношений. Попытки Берлина договориться с Варшавой (польско-немецкая декларация о ненападении была подписана 26 января 1934 г.) рассматривались в Москве как начало сговора, который развяжет руки Польше относительно Украины и станет началом совместного похода против СССР{577}. Как известно, в начале 1934 г. было объявлено о переносе столицы УССР из Харькова в Киев, при этом сообщалось о польско-германских замыслах положить конец существованию украинской советской государственности.

Ноябрьский пленум 1933 г. положил официальное начало антинационалистической кампании на Украине: «КП(б)У проглядела и своевременно не вскрыла усиленного проникновения украинских националистических элементов, остатков разгромленного классового врага в руководящие органы колхозов, МТС, в различные советские, земельные, культурные органы и даже в партийные организации для вредительства и контрреволюционного саботажа мероприятий партии и советской власти. Контрреволюционные элементы… пользуясь флагом украинизации, осуществляли буржуазно-националистические методы взаимного отчуждения трудящихся различных наций и разжигания национальной вражды».

Роль главного «украинского националиста» была отведена покойному Скрыпнику. «Линия Скрыпника» и «возглавляемого им уклона» была направлена, по словам Косиора, на «ослабление хозяйственных, государственных и культурных связей Украины с другими советскими республиками, на ослабление Советского Союза», на «максимальный отрыв украинского языка от русского, на замену сходных с русскими слов в украинском языке польскими, чешскими, немецкими» и, наконец, на «насильственную украинизацию школы»{578}.

Сам набор обвинений весьма показателен. Дальнейшее развитие событий прогнозировалось легко: постепенное усиление централизаторских тенденций и сворачивание украинизации (в первую очередь в области просвещения), недаром на пленуме подчеркивалась неразрывная связь большевистской украинизации и интернационального воспитания масс{579}. В идеологической области выдвигались следующие основные задачи: выращивание «настоящих советских украинских кадров»; укрепление руководства с помощью печати, просвещения, науки и культуры; борьба с «буржуазно-националистической контрабандой на теоретическом фронте» и укрепление связи украинской советской литературы и искусства с литературой и искусством других народов СССР{580}.

Окончательно расставил акценты в пересмотре национальной политики и украинизации XVII съезд ВКП(б), проходивший с 26 января по 9 февраля 1934 г. Заявив о «ликвидации остатков антиленинских группировок», И.В. Сталин предупреждал о живучести «остатков их идеологии», особенно «в области национального вопроса»{581}. В качестве примера была упомянута Украина: «На Украине еще совсем недавно уклон к украинскому национализму не представлял главной опасности, но когда перестали с ним бороться и дали ему разрастись до того, что он сомкнулся с интервенционистами, этот уклон стал главной опасностью»{582}.

Постышев конкретизировал положение Сталина. В первую очередь он подчеркнул несколько «особенностей классовой борьбы на Украине» (это стало аксиомой и повторялось украинскими руководителями всякий раз, когда речь заходила о контрреволюции, классовом враге и т. п.). В первую очередь на Украине «классовый враг маскирует свою работу против социалистического строительства националистическим знаменем и шовинистическими лозунгами».

Особая же ожесточенность Гражданской войны в этой республике способствовала тому, что «кулак прошел большую школу борьбы против советской власти». Здесь же «больше всего осело обломков разных контрреволюционных организаций и партий». Кроме того, Украина в силу международной ситуации «является объектом притязаний различных интервенционистских штабов». И наконец, была отмечена особенность внутрипартийной ситуации в этой республике: «Уклонисты в КП(б)У в общепартийных вопросах обычно смыкались и смыкаются с националистическими элементами в ее рядах, с уклонистами в национальном вопросе»{583}.