Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы

Соотнесенность с темпоральностью особенностей окружающего мира, по Гебзаттелю, способствует выделению этапов жизни, связанных, прежде всего, со временем начала и окончания различных действий и с их целью. Если течение времени блокируется, движение все больше и больше дробится на изолированные элементы. Именно эти фрагменты и фиксирует больная Гебзаттеля. Интервалы, как считает ученый, даже не подозревая об этом, определяет сама больная, которая занимает таким образом активную позицию, создавая их своей мыслью и даже в застывшем времени направляя жизнь в будущее, как бы борясь с болезнью.

Таким образом, в основе психического заболевания, по мнению Гебзаттеля, лежит нарушение отношения-к-самому-себе, т. е. нарушение само-отношения к собственному становлению. Соматические симптомы, проявляющиеся на уровне тела, всегда при этом вторичны, и сама возможность их возникновения обусловлена наличием у человека телесного бытия (Leibsein), обладания телом (Leibhaben). Поэтому все психические заболевания, исследованием которых занимается психиатрия, нужно, как считает Гебзаттель, понимать, с одной стороны, как блокирование становления, а с другой, – как отражение реакции на это основное нарушение[768].

В блокировании становления берет свое начало и нуминозный опыт, который так часто встречается в начале психических заболеваний[769]. Его возникновение связано с разрывом континуальности становления (Werdenskontinuit"at) личности. Отстраняясь от реальной жизни и прошлого, больные перестают воспринимать повседневный мир как привычный, и он утрачивает свою очевидность. Все становится чужим, непонятным и удивительным[770].

За нарушением становления стоит неосознаваемый нигилизм личности, т. е. скрытое желание самоблокирования[771]. Человек одновременно и стремится к развитию, и говорит «нет» возможности становления. Такова его противоречивая природа. Причем желание самоблокирования коренится в аперсональном пред-гештальте (Vor-gestalt), который на уровне Персоны выражается как самоблокирование.

§ 3. Деперсонализация и переживание пустоты

В область феноменологической психиатрии Гебзаттеля входит множество психопатологических феноменов. В частности, важное место в его творчестве занимают исследования феномена деперсонализации. Он подчеркивает, что в противоположность точке зрения Канта наиболее важным вопросом психиатрии и философии является отнюдь не вопрос «Что такое человек?», но вопрос «Кто я?». Деперсонализация, по его мнению, связана с возникновением «экзистенциальной пустоты» и может быть подразделена на пять видов:

• аутопсихическая – потеря самоидентичности (пациенты жалуются, что «я не являюсь „я“», «я отделен от моего существования»);

• аллопсихическая – отношение к другим и всему окружающему человека кажется мертвым;

• соматопсихическая – тело перестает переживаться как живое и принадлежащее «я»;

• утрата целостности, чувство раздробленности, где различные части личности существуют независимо друг от друга;

• ощущение падения в бездну, погруженности в нее[772].

Ядром деперсонализации и дереализации, образующих единое коммуникативное нарушение, по мнению Гебзаттеля, является нарушение отношений с миром. При этом прекращает свое существование не сам мир как таковой, поскольку он не может никуда деться, не мир-в-себе, а мир-для-себя, мир такой, каким он предстает для больного. Это собственный мир, обретающий смысл, реальность и направленность только посредством того, что в нем существует человек. Нарушение отношений с миром, таким образом, имеет в своей основе изменение симпатической связности, всегда существующей до любого познания и воления. Гебзаттель пишет: «Предшествующая отдельной встрече с миром в ощущении, восприятии, переживании всеобщая „целостная взаимосвязь“ с миром, обеспечивающая встречу с конкретным содержанием существования изначально разрушена»[773]. Существование разрушено, поскольку в случае патологии оно больше не может развертываться в потенции, из-за блокирования становления оно утрачивает ансамбль своих возможностей. Поскольку «я» больше не связано с содержаниями существования, не пребывает в них и не развивается благодаря им, прекращается само-развертывание «я».

На смену целостному существованию приходит расщепление или отчуждение. Описывая свое состояние, больная Гебзаттеля говорит: «Я не есть „я“, я отделена от своего существования (Dasein). Тело лежит здесь и тлеет, носом я отчетливо ощущаю запах тления, – а Дух? Где мое существование, где? ‹…› Я не живу, я ощущаю, что мое тело мертво – это жуткая пустота, как можно вынести это!»[774]. Это расщепление, в результате которого собственное «я» отчуждается и теряет свою власть, а на месте него остается лишь пустота, несмотря на все усилия больных, всегда лишь углубляется болезнью.