Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы

Идеи феноменологической психиатрии и экзистенциального анализа были продолжены в антипсихиатрии (Р. Д. Лэйнг, Д. Г. Купер, Т. С. Сас, Ф. Базалья). Со свойственным ей романтизмом шестидесятых антипсихиатрия представила безумца исключительной личностью, сознательно или неосознанно отбросившей все условности социального мира, устремленной к новым горизонтам существования. Психически больной человек стал признаваться не больным (как в классической психиатрии) и даже не человеком с другим проектом существования (как в феноменологической психиатрии и экзистенциальном анализе), это «другое существование» обрело исключительный смысл и стало признаваться экзистенциально подлинным.

По мнению Р. Д. Лэйнга, иное бытие – в – мире, которое лежит в основе развития шизофрении, возникает по причине онтологической незащищенности, которая присуща потенциальному шизофренику. Онтологическая защищенность формируется в раннем детстве, на этапе экзистенциального рождения (экзистенциальное рождение приводит к восприятию ребенком себя и мира как реального и живого), следующего за биологическим рождением. Это сформированное в детстве образование, являющееся ядром онтологической защищенности, Лэйнг называет первичной онтологической безопасностью, формирование которой, в свою очередь, является частью происходящего в раннем детстве процесса структурирования бытия на основные элементы. При нормальном протекании этого процесса формируется стабильная структура, а конституированное на ее основе бытие личности является гибким и пластичным. В шизоидном состоянии все происходит наоборот: фундамент бытия становится гибким, а надстройка чрезмерно жесткой.

Онтологически защищенный человек переживает внешний мир как целостный и непрерывный, а других людей – как реальных и живых. Он, по Лэйнгу, обладает «чувством своего присутствия в мире в качестве реальной, живой, цельной и во временном смысле непрерывной личности»[1261]. В противоположность этому онтологически незащищенный человек ощущает себя при тех же условиях нереальным, несвязным, несогласованным, раздробленным, неавтономным, лишенным индивидуальности и временной непрерывности. Даже обычные условия существования угрожают нижнему порогу онтологической защищенности такой личности.

В различных формах онтологической ненадежности («поглощении», «разрыве» и «окаменении») другой человек и внешняя реальность переживаются как преследующие, угрожающие, убийственные для «я». При этом «я» отказывается от своей собственной автономии и индивидуальности, но этот отказ является средством ее скрытой охраны, а симуляция болезни и смерти становится средством сохранения жизни. Этот отказ необходим для экзистенциального выживания и в то же время ведет к экзистенциальной смерти. Человек попадает в порочный круг. Он боится уничтожения собственной субъективности (хотя она почти уничтожена) и одновременно пытается уничтожить индивидуальность и субъективность другого как потенциально опасную. Он пытается отгородиться от угрожающей внешней среды и погружается в пустоту своего внутреннего мира. Но с отрицанием онтологического статуса реальности и бытия других уменьшается собственная онтологическая безопасность. Чем сильнее защищается «я», чем больше оно разрушается, угроза для «я» со стороны других людей растет, и «я» приходится защищаться еще с большей силой. Само «я», а не другие личности или внешняя реальность, губит и уничтожает себя.

Позиция онтологически неуверенной личности – это вхождение в «состояние небытия» с целью сохранить бытие. Р. Д. Лэйнг и Д. Г. Купер трактуют шизофренический психоз как метанойю, процесс перерождения и обретения человеком своей истинной сущности. Лэйнг заимствует этот термин у К. Г Юнга, который, в свою очередь, берет его из Нового Завета. Метанойя в антипсихиатрии – это своеобразное перерождение, воскрешение. Психоз при этом становится одновременно испытанием и возможностью обретения своей истинной сущности.

Фактически в антипсихиатрии безумие – это деструктурирование отчужденных структур существования и реструктурирование менее отчужденного способа существования. В этом менее отчужденном способе существования человек становится более ответственным, он способен говорить своим голосом, а не голосом других. Крайней пусковой точкой метанойи, пути из «от себя» в «к себе», является состояние максимального отчуждения от своего действительного переживания (которое Купер называет «eknoia»). Это состояние «нормального» члена общества, подчиняющегося всем его требованиям. В то же время это состояние отчуждения от непосредственных желаний, действий, «тела для себя». Это «хроническое убийство» своего «я».