Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы

Структура опыта – совокупность составляющих опыт элементов. В феноменологической психиатрии и экзистенциальном анализе варьируется в зависимости от опорной философской теории, задающей, по сути, характеристики смысла опыта. В феноменологической психиатрии эту структуру составляют темпоральность и пространственность, к которым иногда (как у Минковски) добавляется событийность, или контакт с реальностью, в экзистенциальном анализе: для Бинсвангера – темпоральность и пространственность, а для Босса – еще и телесность, событийность, настроенность, историчность и смертность, т. е. все указанные Хайдеггером экзистенциалы. Однако выбор именно этих элементов часто обусловлен и личными приоритетами.

Элементы структуры и их взаимосвязь в той или иной патологии несут отпечаток патологического стиля – маниакального или депрессивного, шизофренического или обсессивного. Так, при маниакальном стиле течение времени ускоряется, оно становится совокупностью ничего не значащих моментов, пространство необозримо расширяется, сияет яркими красками, контакты становятся поверхностными и стремительными, границы тела и вещей размываются. Это и есть структура маниакального опыта.

A priori опыта. Вместе с самим исследованием патологического опыта, понятие экзистенциально-априорных структур является своеобразной визитной карточкой экзистенциально-феноменологической психиатрии. Здесь необходимо отметить, что до Бинсвангера понятие «a priori» как таковое остается неартикулированным, поэтому, говоря об a priori как в феноменологической психиатрии, так и в экзистенциальном анализе, всегда рассматривают либо Бинсвангеровы a priori, либо a priori патологического опыта исходя из более поздней Бинсвангеровой трактовки.

Для того чтобы сама проблема априорных структур возникла, чтобы была актуализирована эта тема, как раз и было необходимо свести в едином пространстве онтологию и онтику так, чтобы конституировалось пространство метаонтики, поскольку это понятие предполагает как онтическую, так и онтологическую соотнесенность.

Принципиально важным является вопрос о том, где «располагаются» a priori патологического опыта: в рамках самого этого опыта или за его пределами? Ответ на него связан с определением одного из наиболее сильных историко-философских влияний – приоритета феноменологии или кантианства. И здесь важно подчеркнуть, что проблема априоризма для экзистенциально-феноменологической традиции является одной из самых сложных, поэтому мы наметим некоторые ее характеристики.

Прежде всего, необходимо отметить, что для феноменологической психиатрии и для экзистенциального анализа ответы на этот вопрос будут различными.

Отождествление опыта сознания с проживаемым опытом, характерное для феноменологической психиатрии, привело к наследованию особенностей Гуссерлева априоризма. Гуссерль за границы опыта в этом вопросе не выходит[1344]. Эта стратегия феноменологического исследования – раскрытие опыта сознания на основании внутреннего опыта – находит свое последовательное выражение в традиции феноменологической психиатрии в двух аспектах. Во-первых, феноменологическая психиатрия как диалогическая практика взаимодействия «человек-человек» раскрывает патологический опыт на основании и в рамках опыта психиатра. В отличие от Гуссерлевой феноменологии, это не интер-, а интрасубъективная стратегия: опыт больного всегда явлен как опыт его переживания психиатром. И именно здесь, в этом интрасубъективном пространстве используются все стратегии и процедуры «классической» феноменологии: феноменологическая редукция, феноменологическое описание и т. д. Во-вторых, корни самого патологического опыта и его специфика отыскиваются не за его пределами, а в нем самом – в рамках опыта темпоральности и пространственности.

Примечательно, что в феноменологической психиатрии не формируется даже характерный для такой стратегии концепт предопыта. Совершив феноменологическую редукцию, исследователь-психиатр видит сам опыт, само проживание, сами ощущения, и все это реализуется не «в», «исходя из» или «на основании» пространственности и темпоральности, но этот опыт и есть опыт пространственности и темпоральности. И именно его описывают феноменологические психиатры. Подобный априоризм не только наследуется от Гуссерля, он обусловливается еще и преобладанием в феноменологической психиатрии описательной стратегии. Ее представителей не интересует вопрос причины, вопрос этиологии, их задача – описать патологический опыт, они призывают обратиться к нему самому.