Феноменология духа

Абсолютное означает отсутствие зависимости от чего бы то ни было, отсутствие всяких границ, указывающих на какую-либо зависимость. Поскольку речь идет о знании, постигающем истину, а сама истина неотделима от достоверности и несомненности, постольку знание само по себе, которое проверяет себя и для-себя, становится основной целью мышления. Но истина понимается еще как соответствие знания познаваемому объекту. И если знание претендует на то, чтобы быть абсолютным как совершенно несомненное знание, тогда в процессе постижения истины оно как бы освобождается от зависимости со стороны объекта. Значит, чем более глубоко мы исследуем саму природу достоверности нашего знания и через то природу само-уверенности познающего субъекта, тем в большей степени объект, противостоящий субъекту, становится безразличным для знания. В той мере, в какой знание освобождается от зависимости со стороны наличных объектов, оно оказывается сознанием себя как познающего субъекта, последний же все более становится абсолютным. Метафизика объектов Канта через философию Фихте, Шеллинга и Гегеля преобразуется в метафизику абсолютного субъекта. Вот почему в своем предисловии, которое написано после завершения «Феноменологии духа», Гегель, говоря о развитии «сознания до уровня науки» и о понятии «абсолютного как субъекта», подчеркивал: «На мой взгляд, который должен быть оправдан только изложением самой системы, все дело в том, чтобы понять и выразить истинное не как субстанцию только, но равным образом и как субъект» (с. 9).

Гегель, создавая науку об опыте сознания, выдвигает на первый план присущую новоевропейской метафизике познания тенденцию освобождения сознания от зависимости со стороны вещей как таковых, чтобы тем самым утвердить абсолютность субъекта и его сознания, практически действующего и теоретически мыслящего субъекта, поскольку тем самым достигается реальная свобода именно метафизического познавания. «Феноменология духа» как раз и выясняет самый фундаментальный в указанном смысле вопрос, и это есть вопрос о том, что движение к абсолютному знанию предполагает прохождение последовательных и многотрудных этапов освобождения знания от зависимости со стороны объектов, начиная со спонтанной достоверности знания на уровне чувственного порядка, т. е. так называемого «естественного сознания», включающего в свою среду чувственное восприятие и «наблюдающий разум» как таковой, и заканчивая ничем не обусловленным само-осознаванием разума в его «чистейшей форме», т. е. абсолютным духом, который и есть в самом предельном смысле истина. Непосредственная идея сущего в его чувственной достоверности в опыте сознания, диалектическом по своей природе, утрачивается в пользу самой по себе истины, которая есть собственное понятие сознания. Когда сознание достигает своего собственного понятия, тогда оно освобождается от всякой чувственности и становится само-сознанием, независимым ни от чего внешнего ему. Раздел «A. Сознание» Гегель начинает с изложения «чувственной достоверности», как бы позволяя являться абсолютно уже «естественному сознанию», поэтому он рассуждает так: «Знание, прежде всего или непосредственно составляющее наш предмет, может быть только непосредственным знанием, знанием непосредственного или сущего. Мы должны поступать точно так же непосредственно или воспринимающее следовательно, в нем, как оно представляется нам, ничего не изменять и постигать без помощи понятия» (с. 51).

Речь идет о сознании как чувственной достоверности, которое в своем явлении еще не достигло понятия своей природы, чтобы стать в присущем ему понятии само-сознанием. Через опыт преодоления чувственной достоверности сознание становится самосознанием, являя себя уже как «истина достоверности самого себя», и этот этап Гегель начинает излагать так:

«В рассмотренных до сих пор способах достоверности истинное для сознания есть нечто иное, нежели само сознание. Но понятие этого истинного исчезает в опыте о нем; напротив, оказывается, что предмет в том виде, в каком он был непосредственно в себе, — сущее чувственной достоверности, конкретная вещь восприятия, сила рассудка — не есть поистине, а это „в себе“ оказывается способом, каким предмет есть только для некоторого „иного“; понятие о нем снимается в действительном предмете, или: первое непосредственное представление [снимается] в опыте; и достоверность была потеряна в истине» (с. 93).