Феноменология духа

Что же касается самих этих свойств, то они вытекают непосредственно из понятия самоцели. Ибо чувствительность выражает вообще простое понятие органической рефлексии в себя или общую текучесть этого понятия; раздражимость же выражает органическую эластичность — способность реагировать одновременно с рефлектированием — и претворение в действительность, противоположное первому покоящемуся внутри-себя-бытию, претворение, в котором названное абстрактное для-себя-бытие есть бытие для другого. Воспроизведение же есть действие этого рефлектированного в себя организма в целом, есть деятельность организма в качестве цели в себе или в качестве рода, когда индивид, следовательно, отталкивает себя от себя самого, снова производит или свои органические части или целый индивид. Понимаемое в смысле самосохранения вообще, воспроизведение выражает формальное понятие органического или чувствительность; но, собственно говоря, оно есть реальное органическое понятие или целое, которое возвращается в себя либо в качестве индивида через порождение отдельных частей себя самого, либо в качестве рода через порождение индивидов.

Другое значение этих органических элементов, а именно их значение в качестве внешнего, есть способ обретения ими наружного вида, благодаря которому они имеются налицо как действительные, но в то же время и как общие части или органические системы, — чувствительность, скажем, в виде нервной системы, раздражимость — в виде мускульной системы, воспроизведение — в виде внутренних органов сохранения индивида и рода [23].

Специфические законы органического касаются поэтому отношения органических моментов в их двойном значении: в одном случае они — часть органического формообразования, а в другом — всеобщая текучая определенность, которая проникает все названные системы. Следовательно, в выражении такого закона определенная чувствительность как момент организма в целом получала бы, например, свое выражение в определенно образовавшейся нервной системе или она была бы связана также с определенным воспроизведением органических частей индивида или размножением целого и т. д. — Обе стороны такого закона могут быть наблюдаемы. Внешнее, по понятию своему, есть бытие для другого; чувствительность имеет, например, в своей системе свой непосредственно претворенный в действительность модус; а как общее свойство она в своих внешних проявлениях точно так же есть нечто предметное. Та сторона, которая называется «внутренним», имеет свою собственную внешнюю сторону, которая отлична от того, что в целом называется внешним.

Итак, хотя наблюдению, конечно, доступны обе стороны органического закона, но не [доступны] законы соотношения их; и наблюдения не достаточно не потому, что оно как наблюдение слишком близоруко и что ему следовало бы пользоваться не эмпирическими приемами, а исходить из идей (ибо такие законы, если бы они были чем-то реальным, должны были бы действительно иметь место и, следовательно, подлежали бы наблюдению), а потому, что мысль о такого рода законах, как оказывается, не содержит в себе истины.

(ββ). Моменты внутреннего в их взаимном отношении.

Законом оказалось отношение, которое состоит в том, что всеобщее органическое свойство может становиться вещью в органической системе и иметь в ней свой оформленный отпечаток, так что то и другое были бы одной и той же сущностью, имеющейся налицо в одном случае в качестве всеобщего момента, а в другом — в качестве вещи. Но помимо того и сторона внутреннего для себя есть отношение многих сторон, и потому прежде всего напрашивается мысль о законе как соотношении общих органических деятельностей или свойств.