Фэнтези 2004

Было бы неплохо, если бы Билл сейчас оказался здесь. Этот невозмутимый флегматик с Восточного побережья всегда действовал успокаивающе на легковозбудимую натуру Бориса. Но Билла не было. Он уехал утром, сразу после занятий по пиромантии, улетел домой в Бостон, чтобы провести праздники с семьей. Он обещал Борису привезти из дому саламандру — настоящий огненный элементаль. Его семья держала несколько саламандр в огороженном сеткой саду позади дома. Борису очень хотелось поиграть с саламандрой, но в настоящий момент его друг был далеко.

Другой его приятель, Барри Серебряная Лошадь, после занятий отправился к своему дедушке, хижина которого располагалась неподалеку от Седоны. Сегодня Барри должен был пройти инициацию и стать полноправным членом племенного союза навахо. С ним было интересно — он специализировался в боевой магии и имел разрешение на особую программу обучения, написанное на официальном бланке Дэвидом Рейнардом, главой Высшей Магической академии. В другое время Борис охотно бы отправился с ним и посмотрел на экзотический ритуал и своего приятеля в традиционном индейском костюме. Однако посторонние на обряд инициации не допускались.

Итак, Борис остался один на целых четыре дня выходных. У него не было даже занятий в Академии, чтобы отвлечься.

Он мог бы погулять по Седоне и осмотреть туристские достопримечательности, но сверху донизу облазил их за несколько лет учебы, и это его уже не развлекало. Поэтому сейчас он двигался к маленькому фонтану на пустыре, вода в который поступала по трубам из Академии. Территория вокруг фонтана была вымощена плиткой, от ветра и песка его прикрывала низкая каменная стена, а рядом с ним стояла скамейка, высеченная из поющего камня. Ветер шелестел в кронах деревьев, ящерицы шмыгали по камням, и Борис всегда находил здесь редкостные в студенческом кампусе уединение и покой.

В этот раз ему не повезло. Приблизившись к фонтану, он увидел, что кто-то уже сидит на скамейке. Маленькая фигурка с мягкими черными волосами и загорелым овальным лицом. Судя по всему, это была девчонка.

Если бы можно было отступить с достоинством, Борис непременно так и сделал бы. Он еще не был уверен до конца, какие чувства вызывают у него девочки. Некоторые казались ему привлекательными, но в то же время они оставались капризными и загадочными созданиями, и он совершенно не понимал, по какому принципу работают их мозги.

Выхода не было. Он продолжал шагать вперед, собираясь сказать «привет», обменяться с незнакомкой несколькими общими фразами и вернуться в Академию. Может быть, он придет сюда после захода солнца, когда девчонки уже наверняка не будет.

Борис независимой походкой подошел к фонтану и кивнул девочке. Она явно была студенткой Академии. Кажется, он видел ее на занятиях по древнеегипетским заклинаниям — тихую девочку с прямыми и короткими черными волосами, сидевшую позади одного из его школьных товарищей.

— Привет, — сказал Борис, присев на краешек скамейки и облокотившись на низкую каменную стену.

— Привет, — сказала девчонка. — Ты из класса профессора Бакстера?

— Ага, — сказал он. — Меня зовут Борис, Борис Коржинский. Я не слишком разбираюсь в этой египетской чепухе.

— На самом деле ею почти не пользуются, — сказала она. — Большинство египетских заклинаний уже не работает в наши дни. Греческая магия лучше. Однако, прежде чем изучать ее, вначале все-таки надо освоить принципы более древнего колдовства. Меня зовут Эля Голан.

Борис кивнул.

— Я из Джерси.

— Я из Ашкелона, — сказала Эля. — Это в Израиле.

— Слышал о таком, — сказал Борис. — А я родился в России, неподалеку от Санкт-Петербурга. Но я был совсем маленьким, когда родители отправили меня в Штаты.

— Отправили?..

— К дяде Владимиру в Нью-Джерси. Они отправили меня сюда учиться, но сами не захотели покидать Россию.

— Кто же привез тебя к дяде?

— Его жена, Дора Мэй. Она американка.

— С таким именем вряд ли она могла быть кем-то еще, — сказала Эля, и оба рассмеялись. — В любом случае, думаю, мы теперь оба американцы. И мы оба застряли здесь на выходные.

— Куда ты хотела бы поехать, — сказал Борис, — если могла бы отправиться прямо сейчас? В Израиль?

— Наверное, в Париж, — сказала Эля. — Мне там нравится.

— Я слышал, там хорошо.

Она одарила его взглядом, означавшим, что сказать «там хорошо» в отношении Парижа — все равно что не сказать ничего.

— Париж — это нечто особенное, — проговорила она после паузы. — Я поеду туда на каникулы.

— Твои заберут тебя?

Она покачала головой.

— Мои родители умерли. Я выросла в кибуце. Но не община отправляет меня в Париж. Я сама заработаю деньги на поездку.

— И как же ты собираешься это сделать? Работать по ночам официанткой в Седоне?

Она помотала головой:

— Нет. У меня кое-какие планы.

Приличия уже давно были соблюдены, и можно было уходить. Однако Борис оказался заинтригован.

— Какие планы?

Внезапно Эля смутилась.

— Да нет, ничего.

— Нет, правда, скажи мне. Может быть, я смогу чем-нибудь помочь.