Фэнтези-2005

А солдат усы нафабренные крутит, ухмыляется. Эх, думает, какая славная виктория! Продам мундир, куплю коня, три десятины клевером засею, чтоб было где моим детишкам позабавиться…

А девка, покрасневши, дальше шепчет:

— Я одного боюсь: что я ему не пара. Правда ли это, солдат?

— Так, — говорит солдат. — Сейчас рассудим.

Развязал вещмешок, стал искать. Думает: возьму колоду карт и нагадаю, будто этот смелый бравый человек завтра утром с печки слезет и скажет… А кстати, где она, колода? Шарил, шарил… и нашел! Серебряные серьги с красным камнем. И ладно, думает солдат, оно так даже лучше. Девке серьги подает и говорит:

— Вот тебе мой ответ.

Девка так и онемела! После серьги схватила, примерила — и засмеялась. Солдата в щеку чмокнула, к себе за занавеску убежала и затихла.

А солдат лег на печь и мечтает: старшего сына в столицу отдам, на генерала выучу, среднего — по умной части, в писари, а младшего себе оставлю; будем в лес по ягоды ходить, а зимой из тех ягод наливочку пить… И уснул.

Просыпается — день. Хозяин у окошка бреется, хозяйка пол скоблит. Солдат удивился:

— Чего это вы?

Хозяин:

— Ждем сватов.

А хозяйка, подол подоткнувши, пошла тараторить:

— Ой, счастье привалило! Ой, нежданное! Как Митяйка увидал на нашей дуре твои серьги, так сразу решился! Люблю, страдаю, говорит! Вот, истинно, счастье так счастье! И все из-за тебя, солдат, не знаю, как благодарить! Может, наливочки выпьешь? Я сама малину собирала, ни червей в ней, ни листьев, солдат!

— Нет, — отвечает солдат, — мне пора. Генералы ждут-пождут, без меня войны не начинают.

Слез с печи, вещмешок на плечи вскинул и — с поклоном, с досвиданием — к двери.

Идет солдат, пылит и думает: откуда серьги появились? Может, опять маркитантка? Сомнительно. А вахмистрова дочь? Нет, тоже нет. Вахмистр давно б такие серьги… И ладно! Девке серьги пригодились, девка счастлива, и хорошо.

Идет солдат и вспоминает, как он в казарме жил. Ведь ни о чем не беспокоился! Утром вовремя разбудят, построят, накормят. После, чтоб не толстел, маршировка, ружейный артикул. А там, глядишь, уже обед. Овсяная каша, бараньи мослы. После обеда — устав. Там все указано: куда ступить, в кого стрелять, кто есть друг, кто есть враг, кому серьги дарить…

Тьфу, привязались! Осерчал солдат, пошел быстрее. Шел, шел и в город пришел.

А в городе народу тьма — и конного, и пешего, кругом заборы и дома высокие, дворцы, хибары, храмы, постоялые дворы, аптеки, богадельни, департаменты, суды, трактиры, полицейские участки, лавки…

Эх, думает солдат, открыть бы лавку и назвать ее «Колониальные товары»! Там бы все прохожие солдаты свои боевые трофеи на водку меняли, а он бы те трофеи на витрину выставлял и с большим прибытком продавал, а потом бы на полковничьей вдове женился и на тройке резвых рысаков с ней по праздникам ко храму подъезжал, бобровую шапку смиренно снимал, заходил, колена преклонял и как будто молился, а на самом-то деле для чего ему молиться, когда и так все есть?!

Но так как денег на открытие лавки у солдата не было, то он в трактир зашел, разул правый сапог, достал из каблука заморскую серебряную пуговицу и заказал на нее чарку, капусты и хлеба.

Сидит солдат, обедает. Кругом темно, не убрано, накурено, плачут, ругаются, песни поют, бьют посуду, пляшут, обнимаются — одним словом, трактир. И людишки под стать: приказчики, разносчики, ярыжки, дворовые, отставные…

А прямо напротив солдата сидит человек. Седой, лысеющий, в нагольном полушубке, мрачный и, главное, трезвый. Пьет квас, по сторонам не смотрит. Солдату стало интересно, он спросил:

— Чего невесел, дядя?

Человек помолчал, отвечает:

— Я думаю.

Ого! В трактире думает! Солдат не унимается:

— О чем?

А человек:

— О главном, тебе не понять.

Обиделся солдат. Щелкнул пальцами и половому говорит:

— Еще две чарки!

Половой принес. Солдат и думающий выпили, поговорили о погоде, о былых годах, сдружились. А коли так, то помягчел седой, расстегнул нагольный полушубок, достал из-под мышки бумагу, вытер угол стола, расстелил. Солдат глянул — как будто чертеж. Но непонятный, хитрый. Солдат интересуется:

— Что это такое?

— Это свет, — отвечает седой. — Вот плошка, вот фитиль, вот закрутка, вот колпак стеклянный. А все вместе именуется научным словом «лампа». Лампа светит много ярче, чем свеча и тем более лучина. Невиданная вещь, мое изобретение.

— Ну, ты и голова! — восхищается солдат.

— А толку? Прихожу я в Академию Наук и говорю: так, мол, и так, дайте средства, построю завод и наделаю лампов. А мне с порога: покажи рабочий образец! Я опять: дайте средства, найму землекопов, буду рыть до земного нутра, наберу карасину…

— А что такое карасин?

— Пот земли. Он горит. Его в плошку заливаешь, фитиль поджигаешь, и лампа ярким светом светит. Наша земля карасином богата, я знаю. Мне б только средства добыть, я б землекопов нанял, из ямы черпал карасин, а на заводе лампы строил… и всю б державу осветил! Назло соседям. Э-эх!