Фэнтези-2005

— Да, да, — съязвила Кларисса. — В пыточном подвале, к примеру. Или на главной площади Вальтена: он внизу, а ты — вверху, на костре.

— Возможно, возможно… — пробормотал Эльмо. — Так ты не передумала? Отправляешься со мной?

— Есть другие предложения? — девушка криво улыбнулась. — Я рада, что Альма жива. Надеюсь, она забудет обо всем, как о кошмарном сне. Дамиетта поможет. Отец, конечно, примет меня, но… должна признать, я этого не хочу. Не желаю больше выполнять прихоти Эуфемии, — она приняла чопорный вид. — Сделай то, не делай это, будь хорошей девочкой — да, и не забудь, завтра ты выходишь замуж!

— Эуфемия желала тебе добра, — робко возразил Эльмо. — Она не так уж плоха…

— Знаю, — сурово ответила Кларисса. — Ее тоже выдали замуж исключительно из добрых побуждений. Нет, теперь, когда мне не надо больше хранить тайну Дамиетты, все стало по-другому. Не хочу больше лгать и притворяться, ведь моя вера лежит в руинах… В общем, я с тобой. Тем более ты передо мной в долгу!

— В неоплатном! — Эльмо широко улыбнулся. — Хотя, должен признаться, я не разгадал Завесу теней до конца — меня видишь ты, но для всех остальных я все еще чудовище… и, кроме того, можно было догадаться, что Завесу можно победить любовью!

— Эй, не забывайся! — прикрикнула на него Кларисса строгим голосом, но в глазах ее играли веселые огоньки…

— Интересно, — задумчиво проговорил Лисс, наблюдая, как удаляются два всадника. — Готов биться об заклад, в ту ночь от инквизитора табаком не пахло…

— А от кого пахло? — хмуро покосилась на него Эйла.

— От пленного чародея… которого вроде бы отправили в Вальтен под стражей, только этого отчего-то никто не заметил.

Повариха хмыкнула.

— Хотел бы я знать, — продолжал он, — куда они свернут на развилке: направо, в Вальтен, или налево… в Ирмегард?

— Шел бы ты в зал, Старая Лисица… — Эйла улыбнулась. — Сам ведь лучше меня знаешь, что к чему!

— Эй, не подслушивать! — крикнул Лисс служанке и погнался за ней в зал, пиная на бегу. Эйла с таинственной улыбкой последовала за ними.

Белая птаха опустилась на ветвь тополя.

Вдали два всадника исчезли за поворотом дороги…

Константин Утолин ПУТЬ ЗНАХАРЯ

Дмитрий с самого детства хотел стать лекарем, хотя в его семье никто этим искусством никогда не владел. Совсем еще мальцом он бегал в лес к стоявшей на солнечной поляне избе ведуньи Пелагеи, которая была единственной на всю их округу лекаркой и предсказательницей. Незаметно, как ему тогда казалось, он подкрадывался к одному из трех окон и пытался подсмотреть, как Пелагея ворожит. Но бабка всегда была тут как тут и, резко открывая окно, с неизменным успехом попадала Дмитрию прямо в лоб или, того хуже, в нос. И когда он припускался бежать, кричала вслед: «Ужо будешь еще подглядывать — ухи надеру!» Впрочем, дальше угроз дело не шло, и упрямый мальчонка спустя некоторое время опять шел в лес. Так продолжалось почти полгода, пока однажды Пелагея действительно не подстерегла его и, поймав за ухо оказавшимися неожиданно сильными пальцами, не потащила в дом. Вырваться Дмитрию не удалось.

Тогда, набравшись духу, Дмитрий попросил Пелагею взять его в ученики. И та неожиданно согласилась.

С тех пор прошло долгих семь лет, наполненных тяжелой учебой. Дмитрию повезло — у него действительно оказался сильный природный Дар. Собственно, Пелагея потому и взяла настырного мальчишку в обучение, что сразу это почувствовала. За семь лет с Дмитрия сошло семь потов в прямом и переносном смысле: мало того, что пришлось учиться чувствовать токи природы, чтобы безошибочно определять, когда и какие растения собирать и как их потом хранить, пришлось еще учиться слушать себя, мельчайшие особенности того, что происходит в теле, в голове и в том, что Пелагея называла истинной сущностью. Дмитрий словно заново учился дышать, стоять, ходить, слушать, нюхать и даже спать. Мало того, что Пелагея заставляла его запоминать разные травы, плоды и коренья, так еще и изнуряла многочисленными упражнениями.

Спустя два года с начала учения, когда Дмитрию исполнилось двенадцать лет, Пелагея однажды утром повела его далеко в лес, на заповедную поляну. И там рассказала, что с этого дня начнет учить его владеть своим телом. Дмитрий, который, как ему казалось, при общении со старой ведуньей уже разучился чему бы то ни было удивляться, в то утро слушал ее, раскрыв рот от изумления. А Пелагея рассказывала ему, что издревле в их народе была традиция передачи по женской линии знаний о том, как учить боевому мастерству. Удивленный Дмитрий робко спросил Пелагею — как же так, мол, женщины мужчин ратному искусству учили? И услышал ту часть истории своего народа, о которой до той поры ничего не знал.